...проснувшись однажды, сидя и потягиваясь на кровати, вдруг отвесил своей жене шлепок. Шлепок получился звонким, почти весенним. Жена айкнула и вскинулась на него - Семечкин никогда не позволял себе этого раньше: знал, что Настеньке не понравится. Но сегодня ему почему-то было всё равно, даже понравилось. Толик счастливо засмеялся звонкому шлепку и колышущейся попе в веснушках и пошёл в ванную...

Теперь следовало торговаться.
Я затушил бычок, сдвинул очки на кончик носа, и пробуравив индианку
самым ледяным взглядом, сурово поинтересовался:
- Хау мач?
Продавщица заулыбалась еще шире, зазвенела браслетами и от всей широты
индийской души ляпнула:
- Тысяча восемьсот!
- Шо? – возмутился я. – Вот за этот жалкий обрывок марли, которым три
  года мыли полы на заводской проходной? Шутить изволите, мадам? Пятьсот
  максимум!