Утром Шарфф пришел к пленному летчику, радостно приветствовал его, угодил вкуснейшей выпечкой своей жены и пригласил на прогулку по живописной немецкой деревне. Он вел с ним дружескую беседу, во время которой высказал ошибочную версию, что, должно быть, у американцев не хватает нужных химикатов, поскольку их трассирующие пули в какой-то момент оставляют белый, а не красный след. Летчик тут же его поправил – никаких проблем нет, так сделано специально – белый след подсказывает стрелку, что у него скоро кончатся боеприпасы. Так немцы получили важную для них информацию.

Шарфф мог разговорить 90% пленных летчиков союзников. И делал это, используя весьма нетрадиционные методы, а именно — доброжелательность...

Ранним утром Варвара Никитична уже стояла на пороге районной поликлиники. Вид у старушки был суровый и даже воинственный, но внутри нее играла музыка и плясали полуобнаженные грудастые бразильянки. Настроение было праздничное. Она даже на мгновение зажмурила глаза от удовольствия, как Ленин в предвкушении веселых поебушек с Надеждой Константиновной, но тут же взяла себя в руки, нахмурилась и важно проследовала в гардероб. Сняв с себя пальто, Варвара Никитична достала из кармана бахилы и, кряхтя, натянула их на сапоги. Когда она обменивала пальто на номерок, она как будто смотрелась в зеркало: гардеробщица была копией Варвары Никитичны, только без шапки. 

Закончив гардеробный ритуал, Варвара Никитична все так же важно направилась к регистратуре. Дождавшись, наконец, своей очереди она начала ласково пытать девушку-регистратора:
- Скажи, милая, невролог сегодня принимает?..