Было это в самом начале двухтысячных, в мою бытность начальником маленького медпункта, в одной из потерянных в лесах нашей необъятной Родины воинской части. Работы было много, от слова очень. Там где есть хоть один солдат срочной службы, работа медику всегда найдется, и наш маленький, но очень дружный коллектив, без устали лихо мазал натоптыши мазью, изводил зеленку и йод десятками литров на бесконечные порезы и ссадины, закреплял вечно жидкий стул, да вообще причинял радость и наносил счастье несчастным солдатикам. Пока в один прекрасный день, на вакантную, но уже как лет шесть пустующую должность фельдшера не пришел ОН. Был это тщедушный человечек не определенноного возраста, жутко напоминащий домового Нафаню, но спившегося и жившего долгое время на вокзале. В дополнение к длинному и сизому носу картошкой, Домовой имел жутко неопрятную бороду и заскорузлые ладони размером со штык совковой лопаты каждая. Близко ни с кем не сходился, за вступление в должность не проставлялся, а тихо и как то очень естественно, как элемент интерьера, вписался в процедурной, между кушеткой и столиком с вялой пальмой, где выпадая из реальности, искал истину в бесконечных разгадываниях сканвордов...