Встретились два друга детства, и один спрашивает другого:
- Вот ты очень богатый человек. Но разве деньги тебя чему-нибудь научили?
- Конечно. Я понял очень важную вещь.
- Какую же?
- Вот послушай. Я обожаю парусный спорт. Купил роскошную яхту. А она наскочила на скалы и утонула. Я купил себе спортивный самолет. А он загорелся в воздухе, и я едва успел выпрыгнуть с парашютом. Я женился на самой красивой женщине города, а через неделю застал ее в постели с другим.
- Так что ты понял-то?
- Я понял, что если что-то плавает, летает или ебется, то этим надо пользоваться от души, но не надо пытаться стать его владельцем.

Дженни сидела в кресле, скрестив ноги. Перед ней лежал мой старенький ноутбук, она копалась в интернете.

— Слушай, вообще пиздец, — вдруг сказала она. — Извини, другого слова нет.

— Что там?

— Госдума обсуждает вопрос установки счетчиков на канализационных трубах! Хотя нет, стоп... Пресс-секретарь тыры-пыры такая-то... успокоила журналистов, объяснив, что... Ага, ну, слава богу, пишут: законопроект не коснется самих жилых помещений! Вот перечислено: только государственных учреждений, предприятий, офисов... — Дженни замолчала, продолжая шевелить губами. — Хотя, нет, коснется! А также санузлов, принадлежащих жилым помещениям в квартирах граждан.

— Это где такое? — спросил я устало.

— Да это везде! — Дженни подняла глаза. — Если конкретно — ленту новостей ИТАР-ТАСС читаю. Просто подряд...

Пора уже сорвать с себя все покровы и обнажиться срамом перед народом…Трудно признаться, но в фривольной книжке моей судьбы есть и совсем неприличные страницы .
Эх-ма! Дело в том, что некоторое время я числился своим в мусарне. Стыдно, но из песни слов не выкинешь…
Все начиналось вполне невинно:году в 1996 мы с Бегемотом открыли пейнтбольный клуб. К решению сему нас сподвигло два факта-увлечение сей игрой в "пестики" и то что у нашего друга Саши-начальника склада банковского неликвида-образовалась фура пейнтбольных шаров.
То есть кто то ушлый под залог этой фуры взял в банке кредит и убежал куда подальше прижимая авуары к израненному сердцу. А банку досталась такая ликвидная вещь.

Саша при этом понятия не имел что это-он и на вкус их пробовал и к строителям ездил-все не то. И тут мы в гости. Саня на судьбу жалуется-мол вон говна понавезли, некуда другое говно складировать…пора выкидывать…мама моя…выкидывать склад…наши еврейские сердца возмущенно забились…

А звали ее Наташа. Тем и жила.

Муж ночью к жене пристаёт, она ни в какую, мол, устала, работа, посуда, готовка, стирка и т.п...
Он:
- Слушай, а давай тогда по-бразильски?
Она, заинтересовавшись:
- Ну, давай...
Муж как обычно пристроился, как обычно туда-сюда, потом как обычно кончил, отвалился и захрапел...
Она:
- Милый, а при чём тут Бразилия?
Он, сквозь сон:
- Извини, совсем... забыл сказать... Ча-ча...ча...

Кто ругается матом, тот хуево воспитан.

А -а-а! Привет всем! А! Привет! Я приветствую вас от общества любителей пушных
зверей. Потому что скоро зима и нам всем понадобится пух и прах.
Сегодня я расскажу вам, как выглядят всякие пушные звери.

Витька неторопливо пил пиво, сидя у окна в баре. За окном непрерывным потоком неслись машины. Время от времени, отчаянно петляя затравленными зайцами, дорогу перебегали пешеходы. Внимание Витьки было приковано к старушке, в нерешительности переминавшейся с ноги на ногу у обочины. Наконец, видимо поборов инстинкт самосохранения, она бросилась в самую гущу автомобилей. "Кабздец бабке, щас её в шницель раскатают", — обрадовано подумал Витька, и замер в предвкушении эффектного зрелища. Но бабка, каким-то чудом избежав столкновения с грузовиком, снова вернулась на тротуар. "Вот жыш сука увёртливая, весь кайф сломала", — выругался Витька, и допив пиво, вышел из бара.
Он собрался было перебежать через дорогу, но, вспомнив о старушке, неожиданно для себя решил ей помочь.
— Бабка, держись за мной и ничего не бойся. Щас прорвёмся. — крикнул Витька, перекрывая шум автомобилей, и не дожидаясь согласия, схватил старушку за руку, и буквально поволок за собой сквозь гущу машин.
На другой стороне улицы он оставил свою слегка ошарашенную спутницу, а сам зашагал дальше.
— Витя, погоди минутку. — услышал он у себя за спиной.
— Оп-па, — Витька обернулся, — Ты чо, типа Коперфилд, имена угадываешь?
— Тьфу на тебя, сам ты копрофил. На футболке твоё имя прописано. — старушка ткнула сухим жёлтым пальцем в надпись "Vitek" на груди парня. — Спасибо, что помог мне улицу перейти.
— Делов-то, — усмехнулся Витька, — Себе оставь своё "спасибо", а то мне его положить некуда.
— А моё спасибо, Витя, непростое. Волшебное оно. — старушка понизила голос до шёпота. — С этой минуты будет сбываться всё, что бы ты ни пожелал...

В конце 2011 года, в последний день крайне тяжёлой командировки в Первопрестольную часов в восемь вечера сидим с моим сотрудником Алексеем в ресторане, заканчиваем ужинать, уже заказали по кружке пива и готовы попросить счёт. Ему приходит СМСка. Алексей читает, думает и спрашивает - а как бы нам девочек хороших вызвать? Тихо офигеваю. Вроде простой парень с соседней области, женатый, интеллигентный, тихий чистюля, близко никогда не общались - и такой вопрос. Дожился, думаю, что подчинённые такие вопросы задают...

Лежит Муж и Жена в постели:

Мысли жены:...вот, он на меня не смотрит...я ему разонравилась...у него есть другая...я уродина...(ну и так далее...)

Мысли мужа:...МУХА...МУХА на потолке...как она держится там своими маленькими лапками?

Бабка подходит к продавцу живой рыбы и спрашивает:
- А рыка свежая?
- Конечно свежая! она же живая.
- Я тоже живая!..

- Я не хочу, не хочу туда идти! – капризничал Дед Мороз, цепляясь руками за ёлку. Стеклянные новогодние шарики сыпались на него, словно серебристый водопад и бились с лёгким звоном, рассыпаясь в искрящуюся пудру. – Они меня съедят!
- Не будут они тебя есть! Им алкоголя нельзя, они же дети! Пошли, кому говорят! – Снегурочка утёрла пот рукавицей и, покрепче схватив Деда Мороза за валенки, снова принялась тянуть.
- Тем более, - не давался тот. – Привяжут к дереву. А оно колючее. А потом ещё орать начнут, хороводы водить. Дикари они, вот кто. Хуже каннибалов. А знаешь, что самое страшно? – внезапно севшим голосом произнёс Дед Мороз.
- Нет, - устало вздохнула Снегурочка.
- Стихи! – Дед Мороз поднял к небу указательный палец, потом внимательно посмотрел на него и таинственно замычал на луну. В лесу удивлённо смолкли волки. Снегурочка нецензурно выругалась и удвоила усилия...

Когда прозвучали тяжелые шаги к лестнице, ужасающая паника никогда не виденной им молнией пронзила всю его сущность. Он испуганно заметался и, вздыхая, быстро пробежал по всем ступенькам, скользнул по начищенному паркету и спрятался в двери. Здесь было неудобно, непривычно, но спокойно. Из своего убежища Скрип слышал жестокий стук молотка и жалобные стоны протестующей лестницы. Потом кто-то прошелся по ступенькам несколько раз вверх-вниз и другой голос, который принадлежал, как помнилось, кому-то в шлепанцах прорычал: «Ну вот, скрипа больше нет. Надеюсь, теперь ты довольна?»...

На Болотной площади к 14.30 собралось около тысячи человек. Их охраняло примерно столько же милиционеров, омоновцев и солдат, приехавших на 30 грузовиках.

Первые выступления получились невнятными. Все ожидали провокаций и опасались, что скинхеды проникнут на митинг поодиночке, потому что на интернет-форуме якобы уже появилась схема захвата Болотной площади. Основной удар ждали со стороны станции метро "Третьяковская". Правозащитники произносили речи о недопустимости фашизма и с тревогой смотрели на противоположный берег Обводного канала. Толпа вразнобой скандировала: "Фашизм не пройдет!"

На Кадашевской набережной действительно собрались около 150 националистов. Они скандировали "Слава России!", выбрасывая руки в фашистском приветствии. На приветствие откликнулся отряд ОМОНа, бросившийся за националистами через Лужков мост, снося по пути ограждения. Половину скинхедов блокировали в Малом Толмачевском переулке, поставили лицом к стене, а затем зашвырнули в подъехавшие грузовики.

Этот эпизод воодушевил участников митинга. "Фашизм не пройдет!" – злорадствовали они. "Под фашистскими знаменами собрались самые тупые люди нашей страны! Они ничего не умеют. Их женщины не любят. Они жалкие и убогие",– вещал в толпу секретарь политсовета СПС Леонид Гозман.

Впрочем, мажорное настроение публики испортили сами организаторы митинга. "Не уходите поодиночке, давайте уйдем вместе. Нам не нужны провокации",– призвал член политсовета СПС Михаил Шнейдер. Омоновцы просили участников митинга на всякий случай снять значки с надписью "Остановим фашизм!".