Она бежала. Сумка больно била по бедру, но она совсем не обращала на это внимания. Быстрей, еще быстрей… Дыхание сбивалось, в глазах темнело. Еще немного.
Она решила завернуть в какой-нибудь двор. Обернулась. Вроде бы никого. Сделав несколько шагов, она с разочарованием поняла, что этот двор проходной. Чертыхнувшись, она собралась его пересечь, когда в арке напротив показалась чья-то тень.
Она развернулась и кинулась прочь, постоянно оборачиваясь. Тень, вроде бы не преследовала.

«Да что же это такое», - застонала она про себя, - «Неужели это никогда не закончится?»
Еще один двор, не проходной. Она с облегчением выдохнула и побежала к подъезду. Во двор въехала машина, и, взвизгнув тормозами, остановилась чуть впереди. Из машины вышел парень, посмотрел на нее и, заглянув в салон, что-то тихо сказал. Из-за тонированных стекол не было возможности разглядеть, сколько человек еще в машине.

Она снова побежала. Слезы щипали глаза. Ноги дрожали от усталости, а еще больше, от напряжения. Дыхание рвало легкие, вырываясь с легким хрипом. Силы покидали ее.
«Господи, что делать? Что делать?» - шептала она, не в силах перевести дыхание - «Я уже не могу!»
Она была готова разрыдаться, когда увидела ее.
«Господи! Господи! Спасибо тебе!» - слезы облегчения хлынули по щекам, - «Спасена!»

Она подбежала к сидящей в одиночестве старушке, сунула ей в руки мятую десятку, выхватила из старческой руки клок бумаги, ворвалась в кабинку уличного туалета, быстро стянула брюки и присела.
«Мама дорогая», - застонала она, - «Кайф-то како-о-ой….»