Но если вы себя любите, то как она посмела посмотреть на другого с интересом? Наверно, выжила из ума (если у нее есть ум), или вы ей опостылели со всеми вашими достижениями, или, наконец, ей захотелось чего-нибудь новенького вместо вас, для нее уже старенького (сколько времени вы живете вместе?). Хорошо, если вы заметили это увлечение на первых стадиях еще не определившейся влюбленности. Это все равно как ранняя стадия рака. Это операбельно. Но рак есть рак. У нее глаза горят, когда она с ним говорит, ей все время хочется дотронуться до него, она одевается (прежде, чем как-то раз раздеться) только для него, она подхватывает любой разговор о нем. Вы конечно же собственник, вас бесит сама мысль о том, что ее тело может достаться другому, вы закрываете глаза и ясно видите, как они садятся в его тачку и едут непонятно куда. Она становится к вам холоднее, чем прежде, ваши интересы заботят ее все меньше, а вы все еще спешите поделиться с ней своими великими мыслями, рассказать о своих проблемах с родителями, которых она и раньше любила (если любила) меньше, чем вы.

А вам не приходила в голову простая мысль: вас она тоже любила меньше, чем вы ее? Когда-то вы ее победили, когда-то она вам, что называется, отдалась, и жизнь двинулась к любовному союзу, который закончился браком. Вот именно: закончился. Вы ее баловали – она считала это нормой. Вы рассказывали друзьям о ее кулинарных талантах – она молчала. Вы ею бесконечно восхищались, вас заводило, как она порой жарко дышала в постели любви, а она, сука, увлеклась другим и находит, что они с ним похожи характерами, отношением к жизни. В общем, влюбилась.

Ну и что, вызывать его на дуэль?

Так, видимо, думал Александр Сергеевич Пушкин. И – вызвал.
А если бы нет? Я уже не говорю о том, что Россия была бы еще более богата стихами и прозой, что возникло бы гениальное произведение о женской природе. Мне больно за поэта. Все были удивлены его неадекватной реакцией. Душа страдала так сильно, что превратила его в жалкого ревнивца. Каждый мужчина жалок в ревности, но великий поэт в своей ревности к Жоржу Дантесу кажется просто смешным. На дворе стоял ХIХ век со своими представлениями о чести, но человеческая природа была такая же, как наша. Женщины хотели удовольствий, мужчины – тоже. Мужчины позволяли себе увлечения, женщинам это не позволялось. Наталья Николаевна Пушкина, став равнодушной к гениальности мужа, влюбилась в модного французского эмигранта, своего ровесника. Это увлечение проходило на глазах всего Петербурга, они втроем, вместе с сестрой-ширмой Екатериной, катались в санях. Пар валил из их уст. Дантес пахнул спермой. Чтобы замять скандал, Дантес великодушно женился на некрасивой Екатерине. Но все равно продолжал увлекаться. Ну, и сколько бы времени продолжалось это увлечение? Наталье Николаевне нравилось нравиться мужчинам. Дантес бы постепенно утонул в семейных проблемах, запутался в своей сексуальной ориентации, надоел бы пушкинской жене, приелся. Она бы от него отпала – Пушкин вздохнул бы с облегчением. Впоследствии он бы с Дантесом сошелся, как нередко сходятся люди, пережившие общий скандал. Наталья Николаевна влюбилась бы в следующего кавалера. Потом еще. Тогда бы недогадливый Пушкин понял, что она, порядочная дрянь, не заслуживает никакого доверия, нет у нее моральных принципов. И он бы с ней холодно расстался как с грязной сукой и нашел другую женщину, которая бы любила его стихи и была в постели лучше, чем холодная, в сущности, Натали.