Садовод Андреев стоял на полусогнутых. Колени его были заботливо упрятаны в потертые наколенники, доставшиеся в наследство от внука-скейтбордиста; он стоял ссутулившись, опустив перепачканые свежей землей руки, с таким выражением даже не лица, а всего тела, будто он только что убил и закопал среди редиса и моркови свою супругу, Аллу Яновну Первач. Алла Яновна, несмотря на сложившееся впечатление, была жива и здорова, и производила аппетитные запахи, доносившиеся до голодного садовода из кухонного оконца их неказистого садового домика. Воздух, жаркий, легкий, но неподвижный, пыльный под ногами и синий наверху, заполнял все пространство, открытое взору садовода, до самого горизонта и дальше - кроме участков, уже заполненных другими предметами - садоводом, домиком, лопатой, навозом, помидорами и Аллой Яновной Первач.

Частично сами эти предметы были заполнены воздухом.

За обедом Санечка и Алла спорили, какие семечки вкуснее, арбузные или тыквенные. Сошлись на том, что неплохо бы вырастить и те и другие в подсолнухе. Привить - всего делов-то! Пока жена накладывала второе, Санечка рассказывал про богомола:

- Да его же смотришь и не видишь. Ножки - как травинки. Страшный, как не дай бог. И здоровый! Во! С воробья.

Обедали на веранде. Листья дикого винограда щекотали спину. У Санечки из подмышек торчали кустики линялых волос. Алла Яновна ела крохотными, выверенными движениями, прижав локти к бокам. Хлеб она не откусывала, а отламывала, и незаметно, молниеносно, совершенно как ниндзя, закидывала маленькие кусочки в рот.

Какой интерес представляет для нас существование двух этих стариков? Даже их внук Валерик, тринадцатилетний оболтус, затруднился бы ответить на этот вопрос. Он любит незамысловатой детской любовью и бабу, и деда, но он не заплачет на его похоронах. Никто не заплачет, кроме Павла, сына Санечки и Аллы, отца Валерика. В тот момент, когда Санечка, на глазах у онемевшей Аллы, раскроет широко свой рот с недожеванной дымящейся картошкой и опрокинется на увитые виноградом перила, - вцепившись в потертую клеенку, стягивая на пол тарелку со свежей зеленью и эмалированую кружку с домашним квасом - в этот момент Павел будет сидеть за столом в кафе "Серенада" и спрашивать у Нины разрешения потрогать ее грудь.

- Что, прямо здесь? - спросит Нина.
- Да.
- Зачем тебе это?
- Мне нравится, как она выглядит, и какая она на ощупь. Если ты мне позволишь, - а я верю, что ты мне позволишь, в противном случае я бы не

тут дыра

тут какое-то пятно, то ли агент по торговле недвижимостью Ангелина Наливайко, то ли перестук града по капоту автомобиля Акура MDX 2008-го года

задумчивые люди в пиджаках, в количестве трех штук, один с пенсне, другой в котелке, третий с зубочисткой, сидят, сгрудившись, за письменным столом. на расстоянии двадцати-двадцати пяти метров от стола, на невысокой спасательной вышке, ощетинившись позвонками и лопатками, замерла Вероника. ее плоская грудь

грудь так так

у меня монитор погас, кажется что-то с драйвером видеокарты в Висте
он все время мелькает

и вот грудь, как силиконовый мячик на ощупь

вот вот опять погас - на ощупь опять на ощупь это любопытно - ведь не только в мониторе, но и здесь - галлюцинации правят мной, выкарабкиваются из глубин моих извилин и из из из извилин моих глубин на поверхность, я их спихиваю ботинком обратно, но они ползут и лезут, лезут и ползут, горгульи, выползни, Валентины Терешковы за полет космический, мягкий чмокающий звук захлопывающейся двери автомобиля, грудь Нины и молочная каша с бананом в блендере, мускулы, мысли и лица, страх и ненависть, пища и секс, концерт симфонической музыки, шлем, желтое белье, волосы, хруст и кровь, копенгаген, проявитель, я не верю, я не верю, ноги ноги ноги ноги, капли на твоих коленях:

грудь на ощупь

стабилизация некоторая прослеживается:

- Хорошо, потрогайте.

Несмотря на то, что в кафе было много посетителей, и среди них немало красивых женщин - Павел всегда замечал всех присутствующих красивых женщин и все время, что находился в определенной близости от них, помнил телом их местоположение, отслеживал внутренним радаром все их движения и взгляды, - несмотря на то, что кафе было заполнено почти до отказа, Нина не разволновалась, не сменила выражение своего лица с усталого и спокойного на игривое, напряженное, вызывающее, смущенное, пьяное, отрешенное, отчаянное, злое или хотя бы шутливое. Павел протянул руку через стол, стараясь не дотронуться рукавом куртки до стаканчика с полурастаявшими остатками шоколадного мороженого с орехами-пекан ("Камни на дороге"), и сжал ее левую грудь, упругую, чуть мягче его силиконового мячика. Немного мешал лифчик с поролоновой подкладкой.

Какой интерес представляет для нас существование двух этих людей? Павел теперь с уверенностью мог бы сказать, что Нина не представляла для него никакого интереса, кроме физиологического. Он не испытывал желания связывать с ней жизнь на срок более длительный, чем потребуется для совершения нескольких половых актов. Эта мысль больно уколола его своим острым цинизмом; он гнал ее, но она навязчиво лезла в голову, вместе с картинами Нининой обнаженной груди и красиво оформленных, выбритых гениталий. Ему казалось это нечестным по отношению к Нине, и, чтобы развеять воображаемый обман, он без улыбки сказал:

- Я тебя хочу.
- Я знаю, - ответила Нина. Ее горло пересекала морщина-удавка - из тех, что не позволяют женщине солгать о своем возрасте. За соседним столиком загоготали подростки. Павел сердито обернулся. Юноши не смотрели на них; oни сидели под окном, и взгляд Павла моментально, миную его волю, сфокусировался на двух проходящих мимо кафе девушках. Одна из них ответила оценивающим, сверху вниз, взглядом, и улыбнулась. Эта улыбка принесла Павлу еще более неуютную мысль - не раздумывая он променял бы сейчас Нину, милую, влюбленную в него Нину, на эту незнакомую костлявую девочку, у которой и груди-то, честно говоря, практически не было.

В жизни слишком много животного, слишком много жизни. В то время, когда Павел думал об этом, вставая из-за стола, его отец умирал на даче, а его сын испытывал оргазм перед экраном с порносайтом и экран все время моргал сука драйвера надо искать другие