Почему Сатану в романе М.А. Булгакова зовут Воланд? Да потому что другой псевдоним, Мефистофель, был уже прочно связан с «Фаустом» И.В. Гете (и еще с оперой Ш. Гуно). Не оторвешь! Вот М.А. Булгаков и выбрал для Сатаны, явившегося в Москву, другое имя: Фоланд (Voland). Это прозвище дьявола было почти неизвестно русской публике. Да и в «Фаусте» И.В. Гете оно появляется только однажды. «Faland» по-немецки «лукавый». На Руси, кстати, у черта было такое же прозвище.

Опять же, как не поиграть с читателем в «Угадайку»? Булгаков (к счастью) – не Чернышевский. Не скажет на первой странице заветное слово, чтобы потом долго, умно и скучно объяснять, для чего же это слово было сказано. Имя «иностранного консультанта» не вызывало никаких ассоциаций и только через некоторое время догадывался читатель: а ведь, пожалуй, это он.

Точно так же позволено было читателю поломать голову над загадочными именами подручных Воланда. Имена эти – производные греческих и древнееврейских слов. И, если знать перевод, они во многом теряют свою загадочность. Давайте-ка пролистаем «дьявольскую колоду» и проникнем в тайну имен дьявольских подручных.

Начнем с «вальта». Как уже говорилось, это – Абадонна, демон войны, хладнокровный и равнодушный убийца.

– Абадонна – негромко позвал Воланд, и тут из стены появилась фигура какого-то худого человека в темных очках. Эти очки почему-то произвели на Маргариту такое сильное впечатление, что она, тихонько вскрикнув, уткнулась лицом в ногу Воланда.
– Да перестаньте, – крикнул Воланд, – до чего нервозны современные люди... Ведь видите же, что он в очках. Кроме того, никогда не было случая, да и не будет, чтобы Абадонна появился перед кем-либо преждевременно...
– А можно, чтобы он снял очки на секунду? – спросила Маргарита...
– А вот этого нельзя, – серьезно сказал Воланд и махнул рукой Абадонне, и того не стало.

Слово «абадон» семитского происхождения и означает «уничтожение», «истребление». В современном иврите существуют однокоренные слова, имеющие смысл «теряться», «пропадать», «кончать жизнь самоубийством». У многих семитских народов, населявших восточный берег Средиземного моря, Абадонном звали бога солнца. Солнце в этих краях – совсем не ласковое среднерусское «солнышко», а, в самом деле, испепеляющий все убийца, от которого надо скрываться.

Древние греки перенесли этого бога в свой пантеон под именем «Аполлион» (губитель) и тоже сделали богом Солнца и беспощадным убийцей. Один из атрибутов Аполлиона-Аполлона был лук с разящими без промаха стрелами. Красивый поэтический образ для губительных солнечных лучей! Гораздо позже убийца стал покровителем искусств и окружил себя сонмом красавиц-муз. В реальной жизни такое тоже случается.

Следующая «карта» – десятка. Это – содержательница «малины», вампиресса Гелла.

Открыла дверь девица, на которой ничего не было, кроме кокетливого кружевного фартучка и белой наколки на голове. На ногах, впрочем, были золотые туфельки. Сложением девица отличалась безукоризненным, и единственным дефектом ее внешности можно было считать багровый шрам на шее.

Гелла – имя древнегреческого происхождения. На средиземноморском острове Лесбос (не все жительницы которого – лесбиянки!) так называли безвременно погибших девушек, которые после смерти превратились в вампиров. Очевидно, не успев вдоволь нацеловаться при жизни.

А слово «малина», которым называют свою квартиру воры, совсем не связано с душистой лесной ягодой. Это искаженное ивритское слово «мелуна», то есть «конура, ночлежка». «Гостиница» же, а также «отель» на иврите называются однокоренным словом «малон».


Из свиты Воланда самые деятельные и проворные – Азазелло, Коровьев-Фагот и незабвенный кот Бегемот. Почему этого «обаятельного» (по словам Азазелло) шутника писатель назвал гиппопотамом?

Как раз наоборот! Это гиппопотам назван по мифологическому чудищу Бегемоту. Об этом создании говорит Бог праведнику Иову, когда хочет доказать свое могущество и слабость человека (Иов.40:10-19).

Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя; он ест траву, как вол; вот, его сила в чреслах его и крепость его в мускулах чрева его; поворачивает хвостом своим, как кедром; жилы же на бедрах его переплетены; ноги у него, как медные трубы; кости у него, как железные прутья; это – верх путей Божиих; только Сотворивший его может приблизить к нему меч Свой...

«Бегема» на иврите – «скотина, зверь». «Бегемот» – множественное число от этого слова, «звери». Тысячесильный Бегемот – олицетворение всех диких зверей, повелитель наземных животных. В демонологии этим словом стали обозначать демона плотских желаний и звериных наклонностей. Одно из любимых обличий этого демона – большой черный кот. Именно так и разгуливает по Москве шут из свиты Воланда.

...третьим в этой компании оказался неизвестно откуда взявшийся кот, громадный, как боров, черный, как сажа или грач, и с отчаянными кавалерийскими усами.


Дружок Бегемота, Коровьев-Фагот, тоже не прочь пошутить и поюродствовать. И имя у него тоже странное. Ведь фагот – это деревянный духовой инструмент басового тембра. Не так ли?

Так-то так, но в данном случае никакой связи с названием музыкального инструмента нет. Имя демона Фагота происходит от древнегреческого слова «фаго» – «пожираю». Так что кривляющийся Коровьев, хищник-пожиратель, исполнитель «грязных» дел. Ведь Воланд в романе себя деяниями – злыми или добрыми – особо не утруждает. Осуществляет, так сказать, общее руководство. Теоретизирует. А основную «работу» за него выполняет тот же Коровьев. В «связке» с Бегемотом и с Азазело.

Ну, вот и до последнего из подручных Воланда добрались. В заключительной главе романа он предстает в своем настоящем виде: «демон безводной пустыни, демон-убийца». В арабских, домусульманских еще, сказаниях Азазель и Аввадон – братья-убийцы. Человек, взглянувший в глаза Аввадону, обречен. Приговор вынесен. А Азазель этот приговор исполняет. Совсем как в книге:

Барон стал бледнее, чем Абадонна, который был исключительно бледен по своей природе, а затем произошло что-то странное. Абадонна оказался перед бароном и на секунду снял свои очки. В тот же момент что-то сверкнуло в руках Азазелло, что-то негромко хлопнуло как в ладоши, барон стал падать навзничь, алая кровь брызнула у него из груди...

В книге Б. Акунина «Азазель» шеф объясняет юному Эрасту Фандорину, а заодно и читателям, кто же такой этот демон.

Азазель – это падший ангел... Про козлов отпущения помните? Так вот, их, если вы запамятовали, было два. Один во искупление грехов предназначался Богу, а второй – Азазелю, чтоб не прогневался. У евреев в «Книге Еноха» Азазель учит людей всякой дряни: мужчин воевать и делать оружие, женщин – красить лицо и вытравливать плод. Одним словом, мятежный демон, дух изгнанья.

«Книга Еноха» – это факультативное чтение, в канон священных книг она не входила. Но рассказ в ней о заслугах падшего ангела Азазеля перед человечеством весьма красочен и очень напоминает более поздние греческие мифы о титане Прометее. Азазело в романе Булгакова – убийца и обольститель. Именно его послали к Маргарите Николаевне с предложением, от которого она не смогла отказаться. К счастью для нас, господа читатели. Благодаря этому мы смогли увидеть во всей красе бал, который устроил в пролетарской Москве сам Сатана.