Подводная лодка стоит в доке, в заводе, в приличном, с точки зрения вина и женщин, городе. В 20.00 на проходной палубе третьего отсека встречаются командир ракетоносца - он только что из города - и капитан-лейтенант Козлов (двенадцать лет на "железе"). Последний, по случаю начавшегося организационного периода и запрещения схода с корабля, пьян в сиську.
Командир слегка "подшофе" (они скушали литра полтора). У командира оторвался козырек на фуражке. Видимо, кто-то сильно ему ее нахлобучил. Между козырьком и фуражкой образовалась прорезь, как на шлеме у рыцаря, в которую он и наблюдает Козлова. Тот силится принять строевую стойку и открыть пошире глаза. Между командиром и Козловым происходит следующий разговор:
- Коз-ззз-лов! Е-дре-на вош-шь!
- Тащ-щ ко-мн-дир!
- Коз-ззз-лов! Е-д-р-е-н-а в-о-ш-ь!
- Тащ-щ... ко-мн-дир!..
- Коз-ззз-лов! Ел-ки-и!..
Выговаривая "едрена вошь" и "елки", командир всякий раз, наклонившись всем корпусом, хватается за трубопроводы гидравлики, проходящие по подволоку, иначе ему не выговорить.
Всем проходящим ясно, что один из собеседников сурово спрашивает, а другой осознает свое безобразие. Проходящие стараются проскользнуть, не попадаясь на глаза командиру.
Подходит зам и берет командира за локоток:
- Товарищ командир…
Командир медленно разворачивается, выдирает свой локоть и смотрит на зама через прорезь. Лицо его принимает выражение "ах ты, ах ты!". Сейчас он скажет заму все, что он о нем думает. Все, что у него накипело.
- Товарищ командир, - говорит зам, - у вас козырек оторвался. Глаза у командира тухнут.
- Мда-а?.. - говорит он, скользя взглядом в сторону. - Хорошо... - и тут его взгляд снова попадает в Козлова. Тот силится принять строевую стойку.
- Козлов!!! - приходит в неистовство командир. - Коз-ззз-лов!!! Е-д-р-е-н-а в-о-ш-ь!!
- Тащ-щ... ко-мн-дир...
А.Покровский