Жил да был на свете Серёга. Жил, не тужил. Схоронил мать. Схоронил отца. Пропил две квартиры. Полтора десятка лет бомжевал по столице нашей Родины Москве. Просить подаяние брезговал, подрабатывая чернорабочим. Под конец притулился на лестничной площадке одной восьмиэтажки. Месяца три там жил. Тихо так жил, незаметно. Целый день пропадал то тут, то там собирая стеклотару и сплющенные пивные банки. Аккуратно подметал свою жилплощадь. Перед сном - проветривал. Весенними вечерами долго сидел на подоконнике, свесив ноги на улицу сквозь распахнутое оконце. Смотрел на закат, чему-то улыбался и неспешно тянул "Приму".
Сердобольные жильцы одарили Серёгу старым матрасом и штопанным одеялом. Серёга их берёг как зеницу ока, на время дневных вояжей аккуратно помещая на хранение в шкаф с пожарным краном. Время от времени кто-нибудь оставлял в том же шкафу Серёге то пачку папирос, то миску с немудрящей едой, то какую одёжку.

Так и не раскрытой тайной осталось где Серёга умудрялся всё это время мыться... Но факт есть факт - от него не воняло.

Сегодня утром Серёга на стекольный промысел не пошёл. Вместо этого неторопливо, "с чувством" по словам свидетелей, выкурил перед открытым окном папироску, да и гикнулся через окошко вниз. Прямо с седьмого этажа да на подъездный козырёк. Удар был такой, что гул пошёл по всему подъезду...

Конечно, тут же сбежался народ. Прибыли милиция со "скорой". Охи, ахи - всё, как в таких случаях положено. В задних рядах толпы стояли начальник местного ЖЭКа и председатель домкома. Первый с интересом смотрел, как санитары в пластиковом мешке стаскивают Серёгу на грешную землю. Второй с жаром клянчил у соседа средства на ремонт:

- Игорь Анатольевич, побойтесь Бога, там же весь козырёк просел! Штукатурка посыпалась, да и шифер менять надо.

Начальник ЖЭКа досадливо морщился и отмахивался от председателя домкома, как от назойливой мухи:

- Константин Михайлович, я вас очень уважаю, однако наша смета не предусматривает расходов на каждого бомжару, решившего своей башкой ломать подъезды.

- Но Игорь Анатольевич, войдите же в наше положение!..

...На лестничной площадке, где жил Серёга, от него остались старый матрас, штопанное одеяло и надпись мелом на стене: "Спасибо вам, люди".