Был у меня товарищ один. Красавец – глаз не оторвать. Молодого Дэвида Боуи представляете? Вот почти то же самое, только меньше звериного оскальчика, больше мужественности, и всё это под два метра ростом. Девушки такое выдержать не могли. Сдавались без боя. Правда, один недостаток у него, всё же, был – дружок любил поддать. Ну, а кто не любил, впрочем.

И вот провожает он очередную даму после какой-то вечеринки…

Впрочем, по порядку. Прихожу я к своему другану в гости, а он являлся младшим братом вышеперечисленного товарища. Моего-то дома не оказалось, зато старший был на месте. Он сидел в трусах на табуретке посреди комнаты, и с ужасом изучал своё, ещё совсем недавно атлетическое тело. Я, вообще-то, ТАКОЕ видел только на фотографиях из справочников по судебной медицине. Вся тушка была покрыта синяками, царапинами и ссадинами. Живого места не было.

- Кто тебя ТАК?!!
- Сам…
- ???
Он с подругой сходил накануне на какое-то мероприятие, там хорошенько освежился, а вечером пошёл провожать девушку до дома, в смысле, до квартиры. Видимо, с надеждой на.

О чём уж голубки по дороге беседовали не знаю, но перед подъездом пассии они разругались. И дама отвалила с обидными словами. А товарищ остался неудовлетворённым. Во всех смыслах. И решил он помириться, но как-нибудь оригинально, по-гусарски. Ну, там, миллион роз к ногам бросить… Ещё какой-нибудь подвиг совершить… На миллион роз денег не было. А задору на подвиг – завались.

Подруга жила на двенадцатом этаже. Рукой подать. И он полез. По балконам. Первые четыре этажа он преодолел довольно резво. Немного мешало полное отсутствие освещения – всё-таки было два часа ночи, народ спал глубоким сном. Потом дело застопорилось – стали попадаться застеклённые балконы, силы иссякли, начали посещать мысли о том, что жизнь, несмотря ни на что, прекрасна, и заканчивать её красивым, но непродолжительным полётом не хочется.

Дружок попробовал спускаться. Выяснилось, что это нереально. Тогда он пошёл другим путём – стал стучать в стекло балконной двери на восьмом этаже.

Дверь открылась. На пороге стоял заспанный бугай в трусах.

- Слышь, мужик, тут такое дело, - товарищ хотел по-хорошему объяснить ситуацию.

Понимания он не нашёл. Ему сообщили, что если он не слезет сам, ему помогут, и выбросят нах…
Дружок обиделся. Он, вообще-то, был здоров как буйвол, но в трезвом виде, обычно, тише воды, ниже травы. Но это был не тот случай. Мужик в трусах немедленно получил в бубен. Любопытно, как он потом объяснял происхождение фингала друзьям и сослуживцам. Типа, выхожу ночью на балкон, а там мужик. Ка-ак даст мне в глаз!

Товарищ продолжил свой нелёгкий путь. Когда он был на десятом этаже, очухался мужик с восьмого. Он ругался нецензурной бранью, и обещал вызвать милицию.

Измождённый, окровавленный, в разорванной в клочья дорогой одежде, мой товарищ перевалил через перила балкона на двенадцатом, последнем этаже. И, увидев цветы в горшках, мгновенно понял, что ЭТО НЕ ТОТ БАЛКОН! На правильном балконе стояли табуретки и пепельница, и находился он на пять метров правее по стене! Дружок перепутал ряды.

Перспективы маячили ужасные. Скоро должен был подъехать наряд милиции. Бедолага стал стучать в стекло. На его счастье, ему открыла невозмутимая бабушка - божий одуванчик. Она с ласковыми причитаниями пропустила его через свою квартиру.

Он удачно успел покинуть подъезд до приезда ментов. Больше он с той дамой не встречался. Как говорится, ничего личного, но осадчек остался…