В новой квартире из мебели у меня был спальный мешок, холодильник, телевизор, коробка из-под телевизора и табуретка.
Но сердце просило красоты, тело – комфорта, хотелось разбавить суровый минимализм вульгарной роскошью.
И тут мне подарили набор для ванной, полочки, шкафчики, зеркало, всё такое.
Один приятель обещал, ежели чего прибить-приколотить, только свистни, я бегом.

Свистнула.
А сколько там дырок надо? ого, сколько! дрель найду, мигом сделаю, сказал приятель и сгинул в поисках.
Одолжила дрель, в свист вложила всю душу.
Слушай, сказал приятель, я после работы, голодный, давай сперва поужинаем, в сытых руках любое дело спорится.

Концепция сытых рук меня несколько смутила, но мало ли как люди выражают свои мысли.
Приготовила.
На видное место положила дрель.
Поужинали на телевизорной коробке.
И этот тип, подперев сытую рожу сытыми руками и стараясь не глядеть в сторону дрели, запел про то, как не хватает понимания, тепла и нежной заботы, а будь у него всё вышеперечисленное, он бы горы своротил.
Я сказала, что он поменял местами причину и следствие, сначала горы, а неспешные и в данном случае несомненно теоретические рассуждения о тепле и нежности потом.
И пододвинула дрель.

Приятель посмотрел на меня обиженным щеночком, но из колеи не выбрался, продолжил ныть про одинокого путника на тернистой жизненной тропе.
Про путника и тернистый путь я не придумала.
Стало ясно – затраты на курицу можно отнести к благотворительным.
За дверные косяки не цеплялся, но выставила с большим трудом.
Мне не понадобились мухоморы, дабы впасть в состояние берсерка, хватило потраченной впустую курицы.
И я схватила дрель, сумела сообразить, куда вставляется сверло и в гневе просверлила четырнадцать заранее намеченных дырок.
С высоким процентом попадания, только две как-то съехали вбок.
При возвращении дрели выяснилось, что сверло нужно не только вставить, но и закрепить.
Бог хранит дураков и разъярённых программисток.
Прости меня, премия Дарвина.

Теперь про соседку Риту из третьего подъезда.
Знаете, как бывает: отправляешься в магазин за чайником, ходишь, выбираешь, а потом дома с удивлением рассматриваешь свежеприобретённые два пучка подвявшей петрушки и розовые тапки в виде ушастых зайчиков.
Не поддающийся объяснению феномен.
Мама внушила Рите: достойный внимания мужчина должен уметь всё на свете.

Рита вышла на брачный рынок, твёрдо зная, что ей нужно, а вернулась оттуда с безруким мужем.
Во многом муж был хорош, по бабам не шлялся, работал с утра ночи и заработал на квартиру.
Мало того – помнил день рождения тёщи, а это уже высший пилотаж, интеллектуальный подвиг.
Но ни гвоздь забить, ни шкатулочку лобзиком выпилить, чего нет, того нет.
Рита посчитала плюсы и минусы, сравнила большое число с единицей и смирилась.
И вот на строительном рынке она углядела кухонный стол своей мечты.
Продавец сказал, есть проблемка, две ножки от этого стола, а две от другого, форма-цвет одинаковые, только малость повыше, мужик в доме имеется? ну, значит подпилит аккуратненько, а я цену скину.

К мужу Рита не подступалась, бессмысленно, и стол терпеливо ждал выхода ЖЭСовского столяра из запоя.
Но тут звонит не одобрявшая зятя мама и сообщает, что в субботу, то бишь завтра, прибудет с дружеским (читай, инспекционным) визитом, встречайте, поезд номер такой-то, шестой вагон.
Рита представила, как Галина Васильевна увидит стол, подожмёт губы и нарисует на лице выражение «а я тебя, Маргоша, предупреждала!», и в панике позвонила мне с просьбой на время приютить полуфабрикат.
Я сказала, да ради бога, и нет чтобы повесить трубку – не удержалась и с гордостью поведала, как ловко и цепко схватила под уздцы горящую скачущую избу, умолчав о незакреплённом сверле и не стопроцентной меткости.
Зерно упало на благодатную почву.

Понятия не имею, где Рита добыла пилу-ножовку.
Как известно, любая труба при укорачивании становится чересчур короткой.
Заменяем трубу ножкой стола и получаем частный случай закона Мэрфи.
Причём действие закона усиливается, ежели изначально взять ножку из короткой пары и потом пытаться исправить положение пилением оставшихся ног.
Мужу были предъявлены слёзы, треснувшая столешница и четыре разновеликих чурбачка.
В расстройстве чувств дрова забыли вынести на помойку, и прибывшая тёща сказала, вижу, Дима, откуда у тебя руки растут, вижу.
И добавила, я тебя, Маргоша, предупреждала – всё, всё придется делать самой, но кто меня слушает!

Я к чему эти ужасы вспомнила.
Давеча мне рассказали про знакомую даму, вызвавшую мужа-на-час для кой-какого мелкого ремонта.
Первым делом муж-на-час споткнулся о кошку, рухнул и объявил о травмах, несовместимых с трудовой деятельностью.
Но вы не переживайте, Люсьена Андреевна, ничего сложного, я вам буду говорить, что и как, вы справитесь.
И эта героическая дама под руководством не забывавшего время от времени жалостно стонать трутня перевесила дверцу в кухонном шкафчике, сменила прокладку в кране и разобралась с не задвигавшимся ящиком комода.
Выхода не было, впоследствии говорил симулянт, там всей работы – на минут двадцать, где ж ты за двадцать минут познакомишься поближе, правда, Люсенька?

© drevo-z