Когда Ваня в очередной раз засобирался на рыбалку, жена взбунтовалась: мол, хватит. Сколько можно! На даче ещё с весны острый дефицит валяющихся коней, а он тут снова решил заняться чем-то первобытным! Понятно, что такие эпизоды регресса дают мужчине истинное отдохновение, но надо жи иногда и о достижениях цивилизации вспомнить. О двупольной системе земледелия, к примеру. Или хотя бы о подсечно-огневой...


Сошлись на том, что на рыбалку можно будет сходить и там, на даче, благо рыбные пруды неподалёку. Но только после сдачи кандидатского минимума на звание мирно пашущего трактора. Ибо нет в мире более ретивой садовой техники, чем правильно мотивированный супруг. Ближе к вечеру, когда нормы выемки грунта и скошенных площадей были выполнены, жена кивнула — дескать, теперь можно. Вон, опять же, сосед удочки наладил, за компанию сходить жаждет, уже часа полтора тактично мается за забором.


Соседу в качестве полезной нагрузки была выдана собака: соседская тёща привезла с собой на дачу спаниеля. По версии тёщи — девочку сладкую. По версии соседа — суку страшную. Адель (так звали создание, вызывающее в семье соседа столь противоречивые чувства) гостила на свежем дачном воздухе уже третью неделю, и за это время успела довести до истерики трёх кобелей, до предынфарктного состояния — штук пять кошек, и до мечты о корейце-клептомане — зятя её хозяйки.


Себя Адель, судя по всему, мнила существом открытым и доброжелательным, с оптимизмом глядящим в будущее и искренне недоумевающим: почему это все вокруг такие нервные? Особенно хозяйкин зять. Странный он какой-то. Адель, уловив готовность, с которой хозяйка и её ближайшее окружение аккумулировали на даче всякий хлам, по мере сил им помогала: то ботинок старый принесёт, то пустую пластиковую бутыль. Особенно же ей нравилось приносить что-нибудь увесистое: вон, зятя хозяйка постоянно хвалит, если тот какую-нибудь тяжесть по даче таскает. Так на участке стали появляться поленья, кирпичи и даже куски асфальта. Сосед вздыхал, закатывал глаза, но терпел: вступать в открытую конфронтацию с тёщей, озвучивая оценочные суждения, было бы себе дороже.


Свистнув собаку с собой, мужики взяли удочки, рюкзаки и зашагали в сторону прудов. Соседская тёща крикнула вдогонку, чтобы следили за животинкой — неровен час утопнет — но Ваня обнадёжил, что любой эльф из рода Спаниелей по умолчанию водоплавающий. Их, мол, для того и выводили. Но ежели что — живота не пожалеют. Сами утонут, а собаку спасут.


Вернулись они уже на закате. Без рыбы, с огрызками поплавков на удочках и очень угрюмые. А самое страшное — без собаки. Как рассказал Ваня (у соседа не оказалось должного запаса эвфемизмов), сложности начались сразу же, как только мужики снарядили удочки и сделали по первому забросу. Адель, соответственно, бросилась в воду — надо жа принести обратно то, что кинули! Попытка отвлечь её, бросив в воду кусок деревяшки потяжелее (сосед, видимо, не терял надежды на форс-мажор) закончилась тем, что на берегу оказалась и деревяшка, и поплавки. Надежда на то, что собаке рано или поздно надоест бросаться в воду за каждым поплавком, оправдалась лишь отчасти. То есть, через час Адель поплавки уже на берег не вытаскивала. Зато гордо нарезала возле них круги: мол, глядите, как я охраняю! А то вдруг какая-нибудь щука на них покусится! Или обнаглевший карась. Мужики-то как раз были не против покушения, но объяснить причину такой неприкрытой виктимности собаке ни один из них не смог.


В итоге, собрав запутанные снасти с пострадавшими от эльфийских зубов поплавками, засобирались домой. И лишь у самих дач заметили, что в окружающем пространстве чего-то не хватает. Энтропии, что ли... А! Собаки же!


Тёща, хватаясь за объёмный бюст в районе сердца, потребовала срочной спасательной операции. Если нужно — с привлечением МЧС и осушением прудов. Сосед пытался возражать — мол, такое не тонет. Так мало ли других опасностей, помимо утопления! - вскинулась тёща. Дикие кабаны, бешеные лисы, деревенские кобели-насильники...


Ваня, покачав головой, собрался было взять пару налобных фонариков и отправиться с соседом на поиски, но тут у ворот послышалось негромкое шуршание и тяжёлое сопение. По дороге, упираясь лапами, волокла что-то большое и увесистое Адель. Присмотревшись, Ваня ахнул: в зубах у собаки была авоська, полная раков. Где она их спёрла и как дотащила — оставалось загадкой. Ошарашенный сосед, присев на корточки, потрепал собаку по загривку и поцеловал её в нос.

-- Всё-таки не зря брали! - с чувством сказал он.

(с) dpmmax