На скамейке автобусной остановки в позе не первый раз вдовствующей королевы сидела не старая ещё женщина. Она с удовольствием пила предложенную кем-то холодную минералку, а трое доброхотов усиленно обмахивали её газетами, сложенными наподобие вееров.
Увидев подъехавшую скорую, дама приняла ещё более скорбный вид, тяжело задышала и как будто бы обмякла, вроде мороженого на жаре. Стаканчик, где уже не было воды, она любезно позволила у себя забрать кому то из окружающих.
— Она, — подумал фельдшер, выйдя из машины.
— Вот, милый, — жалобно заскулила женщина. — Такая жара. А меня как чёрт дёрнул на рынок пойти. Ведь знаю, что здоровье совсем плохое. Голова как закружилась — еле на ногах устояла. Хорошо, добрые люди упасть не дали. Спасибо им. А то бы уже голову об асфальт разбила.
Вокруг болящей стояло шесть или семь пакетов, набитых разными продуктами, купленными на рынке. В двух самых больших уже подтаивало мясо, наполняя удушливый воздух тяжёлым ароматом.
— Только я в больницу не поеду, — сказала она. — Навидалась я этих больниц. Вы меня до дома подвезите, а дома-то я уж отлежусь. Или ещё раз вас вызову. Я тут недалеко живу. В Ивановском.
Она назвала адрес.
— Она, — ещё раз подумал фельдшер. Сомнений у него уже не осталось.
По его просьбе окружающие бережно переместили болящую в машину скорой и закидали туда же все её пакеты.
— Вонять теперь будет, — с неодобрением подумал фельдшер, но вслух ничего не сказал.
Он померил женщине давление, проверил уровень сахара в крови, снял кардиограмму. Всё было в пределах разумного. Тогда он дал женщине пять маленьких таблеток глицина (снижают психоэмоциональное напряжение. — Прим. Лайфа), вышел из машины на улицу, куда-то позвонил и, что-то сказав водителю, вернулся в салон.
Машина тронулась, и женщина начала рассказывать фельдшеру всю свою жизнь. Она говорила о том, что всё сейчас дорого, а собаки жрут мясо так, что не напасёшься. У неё три собаки. И с ними надо гулять, возить их на выставки и к ветеринару. Дочка ей помогать не хочет. И живёт она, дескать, только потому, что регулярно (дай вам Бог здоровья) её спасает от неминуемой смерти скорая помощь, которую она очень любит и уважает.
Казалось, пять таблеток глицина исцелили все её недомогания мгновенно. Фельдшер не слушал тёткину болтовню. Он сосредоточенно писал карту, временами поглядывая в окно.
— Что-то мы долго едем... — тётка, прервав монолог, начала волноваться.
— Пробку объезжаем. Забито всё.
— А-а...— монолог продолжился с новой силой.
Машина, чуть задрав нос, как самолёт перед посадкой, мягко вкатила на пандус приёмного отделения больнички. Фельдшер открыл дверь, выгрузил пакеты со снедью.
— Выходите, пожалуйста, — он подал женщине руку.
— Куда вы меня привезли? — тихо прошептала она. И тут же истошно завизжала:
— Куда-а-а вы меня привезли-и-и-и-и?
— В больницу, — фельдшер был само спокойствие и участие.
— А я сказала, что мне надо домой, а не в больницу, — продолжала бушевать мадам. — Вы меня слышите?? Домо-о-о-о-ой! Вы что, меня не поняли? Я буду жаловаться! Как я теперь отсюда поеду-у-у-у?
— Сейчас вас осмотрит врач и решит вопрос о целесообразности вашей госпитализации. Если всё хорошо — поедете домой. Не переживайте. Здесь не тюрьма. Никто насильно вас в больницу не положит.
Врач приёмника молча расписался в карте. Он никогда не ругался на скорую, поскольку сам оттарабанил на ней лет десять. Выходя на улицу, фельдшер поравнялся со своей пациенткой. Та стояла среди пакетов. Мясо уже таяло вовсю, овощи потускнели, а молоко, скорее всего, скиснет в ближайший час. Лето. Жара.
— А как ты хотела? — негромко, чтобы слышала только она, произнёс фельдшер. — Думала, мы тебя так и будем с рынка домой возить? Хватит, дорогая. Отсюда до твоего дома всего две пересадки. С автобуса на трамвай и ещё раз на автобус. Уж как-нибудь доберёшься. Полтора часа всего ехать. Можешь жаловаться.
***
— Ну как? — водила уже сгорал от любопытства.
— Нормально. Гляжу в карту — что-то фамилия знакомая. Диспетчер в компе поискала — точно. Иногда, правда, как неизвестная проходила. Двенадцать вызовов за месяц. И всё время на рынок. То к одному выходу, то к другому. И всегда с сумками. И всегда домой хотела. Наши несколько раз возили. А когда на месте оставляли — она повторно вызывала. Вот и довызывалась.
— Злой ты, доктор, — водила завёл машину и начал выруливать с территории больницы.
— Но справедливый, — в тон ему сказал фельдшер, и оба засмеялись.
Вызовы от любительницы такси-скорой больше не поступали.

via yaplakal.com