Случилось это летом 1980г. в Москве в дни проведения Олимпиады. В ту пору я закончил 9-ый класс, был полон сил и надежд. И ухаживал за своей одноклассницей Светой - дочкой дипломата, которая потихоньку начинала отвечать мне взаимностью. Но была она неприступной и, к позору моему перед многочисленными друзьями - дальше, чем пощупать грудь через кофточку не допускала. К чему подробности - поймете позже.
И вот наступил день, когда Света смущаясь, пригласила меня к себе, сказав, что родители уходят то ли на баскетбол, то ли на волейбол смотреть (кто не помнит - билеты были жутким дефицитом, и если уж кто доставал - так ходили семьями и компаниями).
В назначенный час, тщательно помывшийся и надушившийся одеколоном "Саша", с букетом гвоздик и бутылкой "Медвежьей крови" (не судите строго) я был у нее на пороге. Света отворила дверь и предстала передо мной в потрясающем костюме. "Это мне папа из Италии привез" - гордо покрутилась она передо мной.
Опущу некоторые события, и вот наконец мы на диване, и я, предчувствуя, что вот сейчас свершится оно, заветное, стягиваю со своей подруги трусики. Та, хотя и с закрытыми глазами, но успевает сообщить мне, что трусики папа тоже привез из Италии. И в самом деле, трусики для тех времен были поразительны - белоснежные, шелковые, кружевные, невесомые - я на мгновение даже залюбовался ими, несмотря на иное зрелище, впервые в жизни открывшиеся для меня.
И в этот самый миг в прихожей скрипнул замок и вошли родители Светы. В доли секунды я подскочил, застегнув штаны, а Светка успела накинуть на себя какой-то халатик. Оба мы в ужасе замерли. Родители не то, что к себе приводить мальчиков не разрешали, но и на дни рождения не всегда отпускали.
Однако отец ее был мрачен и даже, как мне показалось, не посмотрел на меня. Он достал коньяк, налил себе стопку, залпом выпил и сказал: "Умер Высоцкий". Простите мне в этом легкомысленном рассказе такую ноту, но из песни слова не выкинешь.
Оказалось, у Дворца спорта родители Светы узнали о смерти Высоцкого, и поскольку отец был его ярым поклонником, вернулись домой. В общем, мы сидели на кухне, слушали Высоцкого, у матери Светы на глазах были слезы. Стал хлюпать и я - простуженный на стадионе во время легкой атлетики. И - черт меня дернул показаться приличным - решил высморкаться, достал платок из кармана брюк и...
Я сразу понял, что произошла еще одна трагедия - и окончательно все понял, увидев, что сморкался в кружевную пену трусиков своей несостоявшейся первой женщины.
Бедная Олимпиада. Бедный Высоцкий. Бедная Светка. Бедный я. Месть отца была тяжела и неотвратима. Когда я уже выбегал в дверь, залитая слезами, Светка швырнула мне в спину трусики с криком: "Стирай их сам, козел!"
Я подобрал их и, честно говоря, храню их до сих пор - постиранные и уже пожухшие как память о своей глупой и счастливой юности...

via pikabu.ru