В прошлом году я решил поставить дома ёлку. По этому поводу пришлось собрать небольшое совещание с домочадцами. Присутствовали: я, моя внутренняя жаба и две наружные кошки.

– Надо бы ёлку поставить, для атмосферы, – зашёл я издалека.

– Дорого! – перебила жаба.

– Завались, зелёная, – возмутилась кошка Сардина, похожая на хвостатого Гитлера. – Деньги – брызги. Валяй, что там про ёлку?

– Ёлку, говорю, поставить бы…

– Ты же всё равно не дома отмечаешь, мудила, – мягко отметила кошка Цири, облизывая лапу.

– Кто мудила, я?!

– Да и дорого…

– Завались, зелёная. Давай, хозяин, жги дальше.

– Так кто мудила-то?..

– Поставь искусственную, она экономичнее…

– Завались, зелё… Стоп, мудила, а это мысль. У нас же на антресолях какая-то ель валяется, от хозяев осталась.

– Да почему я мудила?!

– А кто вообще с кошками про ёлки совещается, а?..

По итогам совещания был составлен протокол, в котором тов. Жабе было поручено завалиться, а тов. Гудыменко – извлечь с антресолей ёлку, собрать её и нарядить, не нарядившись в процессе самому. Кошки протокол не подписали – побрезговали. Ушли есть на кухню, мурлыкая что-то вроде «мурлила», не разобрал подробностей.

Ладно.

Я решил подойти к вопросу системно. Я был конструктивен. Я написал в блокнотике тайминг ёлочной установки:

1. Достать ёлку с антресолей: 2 минуты.
2. Перекур: 5 минут.
3. Достать ёлку из коробки: 1 минута.
4. Достать кошку Сардину из коробки: 1 минута.
5. Достать кошку Цири из коробки: 1 минута.
6. Достать кошку Сардину из коробки: 1 минута.
7. Достать кошку Цири из коробки: 1 минута.
8. Покричать «Блядь! Блядь! Да вы издеваетесь, что ли?!» – 30 секунд.
9. Нервный перекур: 5 минут.
10. Собрать и нарядить ёлку: полчаса.

Примерно до десятого пункта работа шла без сбоев. Я гордился своей планомерностью. Я был работоспособен, как вол. Особенно хорошо мне удавались перекуры.

Но с десятого пункта всё пошло наперекосяк. В моём плане оказалась системная ошибка, которую я никак не мог предусмотреть. Это был злой рок.

Ёлка была выпущена в СССР.

Этот фактор может показаться не таким уж критичным. В конце концов, я сам выпущен в СССР и считаю себя вполне соответствующим международным нормам и стандартам. Однако в случаё с ёлкой всё было иначе. «Сделана в СССР» – это обвинение и приговор, зачитанный несчастной искусственной ели суровым ёлочным трибуналом.

Сначала я решил, что эта драная ель весит тонну. Позже, когда я сдул с неё пыль и поклялся никогда не преувеличивать ёлочного веса более чем на 995 килограммов, выяснилось, что ель весит пять кило.

В коробке лежала не то чтобы ель. Это была мешанина каких-то металлических палочек и трубочек, между которыми уныло лежал пакетик с чем-то зелёным, кошка Цири и инструкция. Инструкцию я, разумеется, проигнорировал, кошку Цири выудил, а металлические палочки с трубочками высыпал на пол.

Попытка самостоятельно скрутить из них что-то, хотя бы отдалённо напоминающее ствол дерева, провалилась. Я чувствовал себя негром из племени самбуру, который пытается понять, почему у белого человека палка стреляет, а у него, негра – нет.

Пришлось снова залезть в коробку, выудить оттуда кошку Сардину, вытащить из-под неё кошку Цири, а уже из-под неё – инструкцию.

Инструкция меня добила.

Ёлку, очевидно, выпустили на заводе, который в случае войны должен был в считанные часы перестроится на оборонные рельсы и выпускать орудия, патроны или танки. Это бы объясняло тяжесть ёлки и её повышенную, э-э-э, металличность.

Вероятно, создатели ёлки считали её стратегическим товаром. Они, наверное, считали, что в случае захвата этой ёлки солдатами НАТО американские учёные попытаются перенять уникальную технологию и использовать её против стран соцлагеря. Я лично согласен с этим. В моём списке вооружений, которые необхожимо раз и навсегда запретить, эта ёлка находится на втором месте после ядерной бомбы. Ель в этом списке значительно опережает биологическое оружие, водородную бомбу, группу Nickelback и кошку Цири.

Инструкция была написана сухим армейским языком. Вероятно, эта ёлка предназначалась для советских военных в звании не меньше прапорщика. Лично я выключился уже на слове «веткодержатель». Я не мог понять, как выглядит веткодержатель. Нигде в инструкции об этом не упоминалось. В моём красивом, уютном мирке слово «веткодержатель» не имеет права на существование. Человека, придумавшего это слово, стоило бы расстрелять разрывными пулями за несколько месяцев до рождения.

Я предположил, что веткодержатель – это ствол ели. Моя логика выглядела безупречной. Ствол держит ветки, значит, с юридической точки зрения, он является веткодержателем.

Советская реальность разрушила мою логику. Веткодержателей в инструкции было несколько. Версию про ствол пришлось откинуть.

Тогда я пошёл от обратного и решил отбросить то, что веткодержателем быть никак не могло. Это не то чтобы спасло ситуацию. Точно не могли быть веткодержателями только собственно ветки. Они были защитно-зелёного цвета, худые и жалкие. Эти ветки явно производились на том же заводе, где и ёршики для чистки автоматов Калашникова. В случае войны одной ёлкой можно было прочистить оружие целой роте солдат.

Это открытие сделало меня грустнее. Оружейная ёлка распространяла вокруг себя депрессию.

Инструкция советовала мне выйти из депрессии и обратиться к таблице №2, в которой были указаны соответствия втулок, болтов и гаек в ёлке. Всего запчастей у ёлки было столько, что один раз ошибившись, можно было собрать автомобиль «Жигули» с дворниками из веточек.

Я решил наплевать на инструкцию и положиться на интуицию. Интуиция помогла. Всего за два с половиной часа ёлка была собрана. Хотя, когда я называю этот ёлочновидный продукт ёлкой, учтите, пожалуйста, что это только для сохранения вашего времени.

Собранная ель выглядела так, как будто страдала раком шишек на неоперабельной стадии и уже прошла несколько курсов химиотерапии. Она была хромой, лысой и жалкой. Зато путём двух-трёх изменений эта ель могла превратиться в пулемёт, что несомненно радовало её создателей, но никак не меня.

Я попытался нарядить ель, но стало хуже. Тоненькие хилые веточки гнулись даже под лёгкой китайской гирляндой. С шариками ель и вовсе стала похожа на призёра конкурса "Мисс Химиотерапия–1989". Это было печальное зрелище. От ели несло смертью, разложением и Советским Союзом.

Откуда-то из-под стола периодически доносилось тоненькое, мяукающее: «Мяудила».

Не то чтобы я не был согласен.

А сама ель вот она, на фото.