Однажды я понял, что от меланхолии может вылечить обычный борщ.
Я неудачно расстался с девушкой и хандрил. Интеллигентно так хандрил. Без загулов и приключений. Просто впал в меланхолию и апатию.
Как-то раз мы ужинали с родителями.
- А ты чего не ешь? – Поинтересовался папа, глядя как я ковыряюсь в тарелке ложкой.
- Да… Не знаю... Борщ какой-то безвкусный… - Вяло промямлил я.
- Борщ тебе безвкусный… - Хмуро проговорил отец. – Скажи-ка друг, а есть ли у тебя старые джинсы, кеды и футболка?
- Могу найти… А что?
- А то, что у тебя завтра есть замечательная возможность подработать.
Я не возражал. Мне было без разницы.
Неприятным сюрпризом стало то, что на подработке нужно было быть к восьми утра.
Отец высадил меня у какой-то обшарпанной девятиэтажки на Просвете.
Возле одного подъезда стояли два хилого вида мужичка, которых отец представил мне как кровельщиков - Семена и Бориса.
- А это, ваш подсобник на сегодня. – Презентовал он меня мужикам. И уехал. Оставив меня в обносках на утреннем холодке неизвестно с кем.
Пару минут спустя, подъехал грузовичок.
- А вот и материал привезли. – Обрадовался Семен.
Грузовик оказался заполнен какими-то черными пластмассовыми рулонами, высотой примерно с метр. Рулоны оказались довольно увесистым – килограмм по пятьдесят. Семен подавал их из кузова. Мы с Борисом принимали. Минут через двадцать все пространство возле подъезда было заставлено материалом. Я вспотел. Грузовик уехал.
- Ну вот, сейчас на крышу поднимем, а там обед, – подбодрил меня Борис. 
Он бодро закинул один из рулонов на плечо и пошел к подъезду.
У меня так же бодро закинуть не получилось. Получилось тащить рулон в вытянутых руках и идти, по-дурацки раскорячивая ноги.
- К лифту? – Уточнил я, пыхтя от натуги.
- Лифт не работает. На пятый донеси пока и за следующим спускайся. Потом с пятого на девятый поднимем, а там на чердаке составим.
Рулонов было много.
К концу дня все тело гудело от напряжения. В голове царили ясность и пустота.
Дома я кое-как заставил себя помыться и сел за стол.
Я съел две тарелки борща и выпил три чашки чая. Глаза у меня уже слипались, когда отец подошел ко мне и сказал:
- Я смотрю, аппетит у тебя проснулся. Никак настроение улучшилось?
Тогда я точно понял для себя одно: мамин борщ - самый офигенный!