Все же, что ни говорите - спортзал, это не только место, где можно напрячь вялую мышцу, но и, конечно, центр общения. Вот и сегодня услышал совершенно замечательную историю, причинившую мне изрядную радость.
Зашёл, значит, разговор про бег и про лыжи. Один атлет сделал кислое лицо:
- Не-е-е, бег - не моё. А лыжи вообще ненавижу... Из-за них чуть жизнь себе не изувечил...
Помню, как-то в академии мы сдавали зачёт по лыжам - десять километров. И завалить нельзя ни в коем разе, такая ситуация неприятная сложилась. Вешалка просто. Вот и думаю - бежать "на зачёт" надо с первого раза, второй раз точно уложиться не смогу, знаю себя. А как?
Единственное, что смог придумать - решил одеться совершенно легко: футболка, свитерок и штаны тонкие болоньевые на голые окорочка. Думаю - все равно бежать буду быстро, не замёрзну.
Ну, на старт! Внимание! И побежали, значит...
И я такой, действительно, быстро побежал, резвым антилопом. Те, кто в куртках был - поотставали нафиг сразу.
А круг в 10 км был сделан огроменной петлей. То есть, если ты там вдалеке, посерёдке, начнёшь умирать вдруг неожиданно, то тебе все равно раньше с трассы не сойти. Ползти придётся все эти километры до финиша.
Вот бегу я такой, бегу... Быстро так бегу, обогнал уже многих... Экий я молодец, радуюсь, что так хорошо с одеждой придумал...
Ну, и километров через 5, где-то как раз на апогее петли, я вдруг с досадой начинаю понимать, что я бегу и вздрагиваю. Мне что-то периодически обжигает холодом ляжки. Начал я прислушиваться к себе... Мать!!! Это же пиписька!!!
Ага! Холодный ветер прошивает тонкие штаны насквозь, а я ещё бегу быстро, и её там выморозило до бесчувственного состояния.
И поплохело мне сразу. И воздуха стало не хватать. Да как же... Да что же... Мама!!!
Схватил я себя за неё, растирать начал. А сам прямо вою сквозь зубы в ужасе: "У-У-У!!!" Не пожил же ещё как следует. Все потом, потом... А нет больше потом! Нечем жениться!
И страх такой навалился, как представил, что всё теперь, что отчикают под корень. И только песенка бьется в мозгу: "Срубили нашу ёлочку под самый КО-РЕ-ШОК!!!"
Потом думаю - надо же что-то делать! Может можно ещё спасти, обогреть там, вдохнуть жизнь... Заметался, туда побежал, сюда побежал. Потом взял себя в руки и побежал зачем-то назад по лыжне. А растирать на бегу неудобно, палки мешаются.
А лыжня одна. Вокруг снежная целина. Ну, и выскочил я такой, с глазами на лбу, активно растирающий, на троих, которые прямо за мной бежали. И молча все главное.
Испугал их сильно.
Но они по глазам поняли всю опасность - шарахнулись в стороны. А мне уже все равно, несусь дальше...
Несусь и вдруг понимаю, что бежать мне ещё точно половину. Но сзади меня было гораздо больше бегунов, чем спереди. Всё же бежал я быстро и почти всех обогнал. И теперь сталкивать с лыжни мне придётся великое количество народу. И они наверняка будут тормозить моё движение.
Все эти мысли пулей пронеслись в голове, я развернулся и снова рванул к финишу.
К этому времени я натёр там у себя уже все основательно, и можно было на некоторое время взять себя в руки. А в руки взять палки.
Когда я, хрипя, догнал этих троих, они издали дружное: "Ё-Ё-Ё!" - и прибавили ходу. Особенно переживал задний:
- Отстань, дурак! - кричал он, задыхаясь, - Чего привязался?!
- Что там?! - в ужасе кричал первый, ему было не видно, - Что там, ребята?!
- Ы-Ы-Ы! - рычал я, настойчиво наступая заднему на лыжи, пока он не упал, - Лыыыыжнююю!!!
Я бежал и с ужасом прислушивался к себе. И думал - как же всё глупо получилось. Воспалённое сознание рисовало страшные картины - как она вот прямо сейчас хрустально обломится и покатится по ноге холодной сосулькой куда-нибудь в ботинок. Растирания существенно снижали мою скорость, и я решил просто ломить к финишу изо всех сил. Будь что будет. Мозг уже не выдерживал всего этого ужаса, и я впал в прострацию.
Я очень быстро догнал немногочисленных лидеров, настоящих спортсменов. Говорить я уже не мог, я ревел им в спину, а когда они с испугом оглядывались, замахивался на них лыжной палкой. Я же не мог каждому объяснять про пипиську!
К финишу я пришёл первым.
Я хрипел как тройка лошадей и, казалось, звенел как они бубенцами. Скинув лыжи, я, не останавливаясь, бросился к зданию, проверять.
Наш физрук радостно бежал ко мне, показывая секундомер. Члены комиссии пытались перегородить дорогу, требуя, чтобы я где-то там расписался. А я делал страшные глаза на лбу, расталкивал их, кричал: "Ы-Ы-Ы!" - и всё пытался убедиться рукой, что ничего не осталось валяться на трассе...
- Ух, ты... - только и могли сказать мы.
Он усмехнулся криво:
- Не надейтесь... Успел... Но лыжи с тех пор не люблю.