И все бы было хорошо, но прилетела она. Как раз в тот самый момент, когда я и моя подруга закинули удочки. Сидим, значит, медитируем на леску и курицу, нанизанную на крючки. Да, тут в Турции ловят на нее - пришлось на время разорвать свои близкие отношения с опарышами и подстроиться под технику местной рыбалки. Да простит нас батюшка Дон.

Сидим, ждем клева. И он даже как-бы начался – поплавок легенько подрыгивал, деликатно заигрывал и от того бесил! Бля, ну давай уже! Дала. Однако, не рыба вовсе.

- Юль, ой! Меня, кажется, укусила какая-то херня!

Херней оказалась оса. Оставив в коже дозу яда, она взмахнула крыльями, дала разгон и взметнула с плеча подруги.

- Юлька, что у меня там? Это пиздец! Жжет! Высоси жало!

Следа укуса не было. Что конкретно высасывать я не разглядела - очки остались дома.

Подруга у меня молодец - вопит только тогда, когда припрет. Сидим дальше. Клев набирает нужную динамику, души женщин-рыбаков начинают пританцовывать буги-вуги. Оба-на! Первая есть! Дорадо размером с ладонь покинула акваторию моря и переселилась в пластиковое ведро цвета серой спаржи. Сидим дальше. Клюет отменно, етишкина мать! Буги-вуги, все дела!

- Юль… Юля. Прости, пожалуйста, что отвлекаю тебя, мне что-то не хорошо… Башка какая-то чумная… И ладошки чешутся. Ой, и пятка правая зазудила. В паху что-то щекочит… Мне плохо, Юлька!

А я же в прошлом врач и быстро предположила развитие событий: «Блять. Только бы не анафилактический шок!».

- Света, сматываем удочки! Погнали к врачу!

Надо сказать, что сидели мы в жопе турецкого мира – да, любим такие места. Вот, чтоб ни людей, ни медпунктов, ни медикаментов. Куда ломануться? Я пыталась максимально быстро думать, не спуская глаз с подруги, губы которой постепенно раскатывались до размеров вареников - такие когда-то лепила моя бабушка. «Пиздец», - тихонечко, чтобы не напугать пострадавшую, подумала я.

В километрах трех на небольшой возвышенности стоял мрачный отель.

- Свет, ты только не нагнетай! Все будет хорошо! Побежали туда!

Прибежали сюда. Отель откровенно говенный. Ресепшн – обшарпанная стояка, табурет и парнишка в сланцах. «Делов не будет…», - подумала я, оценив обстановку. Но, все же, с надеждой воскликнула: «Hello! We need help! Now! My friend bite ZZZZZ!». Как называется оса по-английски я не знала.

Парнишка округлил глаза и предложил мазь. «No!!! We need doctor! It’s a very dangerous!». У юноши вспотели усики. Еще бы! Как раз по телеку прошли резонансные новости о врачебной турецкой помощи. Он стал куда-то звонить, я же наблюдать за всеми участниками происходящего.

Дело запахло керосином. Прошло уже 12 минут. К этому моменту у подруги посинели уши, а белки глаз налились алым цветом. Про губы промолчу.

Чуйка подсказывала – врача не будет. «I have а car!», - сказала я. Парень облегченно выдохнул и вытер пот на лице. «Go by car for Turunc! To hotel Dream!», - воскликнул он с облегчением.

Турунч – это соседнее село. До него по горному серпантину в одну колею минут 20 ходу. Помчали туда. В турецкой «Мечте» нас поняли сразу, дали надежду и вызвали врача. Она работала в отеле пососедству.

Через 8 минут дверь в холл распахнулась и вошла наша спасительница - молодая девушка в летнем сарафане с очень сосредоточенным лицом. Мы воспрянули духом. С помощью гугл-переводчика поняли, что нам необходимо переместиться туда, откуда она приехала. Сопротивляться не стали.

Через 11 минут Светлана лежала под капельницей. Попасть в вену удалось с шестого раза - моя подруга хрупка во всем, и в толщине сосудистых стенок тоже. Жидкость медленно проникала в кровь, а я вдруг вспомнила, что на берегу остались все наши вещи, включая ведро с пойманной рыбой и фонарик.

- Свет, теперь я прошу у тебя прощения за то, что отвлекаю. Мы ж там всё бросили! Все манатки. Но, думаю, до завтра с ними ничего не случится.

- Юлька! Ты что сдурела?! Сейчас я откапаюсь, и рванем! У меня ж там японские снасти!

Уши подруги все еще были синими, губы крупными, пухлыми. Мясистыми, если точнее. Грамм по 40 каждая.

Я вот долго не могу сидеть на месте. Шило в жопе – это мое. Вот хули ждать?

- Светка, ты, в общем, выздоравливай, а я за снастями! Скоро буду. Целую.

И умчалась. Серпантин я не заметила – пронеслась по нему быстро. Припарковалась. Темень вокруг, как тяжелая мутоновая шуба. А надо сказать, что пиликать шагом до нашего рыбацкого лагеря нужно через заброшенный пустырь, помойку и канаву для сточных вод. Дошла.

Вещички лежали нетронутыми. Но у меня всего 2 руки – за раз не отнести 4 спиннинга, ведро, чемоданчик со снастями, 2 рюкзака, 2 пары кроссовок, 2 полотенца, половину арбуза, 4 батона и 3 контейнера с курицей. Ебтвоюмать. «Придется по частям. За три раза осилю!», - дала себе команду я. И хоп! В рот засунула включенный фонарик, чтобы при перемещениях освещать им мой путь.

Два преодолела. Начала третий. Через 15 метров под ногой оказался дрын. Спотыкаюсь. А во рту ж моем горит маленький фонарик. Люди из медицины знают о том, как неожиданно и некстати может защелкнуться весочно-нижнечелюстной сустав. И он, сука, затворился. Ни туда, ни сюда.

Иду, как Прометей, озаряя жопу мира неоновым лучом. Пугаться не стала. Стала ржать. Безголосо так, одними ноздрями. Хорошо, что соплей не было.

Села в таком виде в машину. Очень выручил джаз, а точнее – Марио Бьонди. Врубила я его и покатила назад в медпункт. Припарковалась аккуратно. Подруга к тому времени уже откапалась и пришла в норму – белки глаз побелели, отеки спали. Но тут вошла я.

Турецкий врач, как и я, во время учебы в мединституте проходила курс травматологии – одно ловкое движение, и фонарик оказался в ее руках. Я вытерла слюни. Подруга облегченно сказала: "Эх, во дела... Ну хоть начесалась я вдоволь!"

Спустя минуту, придя в себя, мы крепко и плотно обнялись тремя вспотевшими телами. Расцепившись, звучно заржали на всю округу. Эхо смеха несколько минут носилось от горы к горе.

Прощаясь, турчанка выдала нам секрет ловли осьминога - доверие, знаете ли, бесценно. И черт с ним, что на следующий день мы его не поймали - у нас технично сперли все снасти. Но вот оптимизм у нас спиздить никогда и никому не удастся. Мы вновь собираемся на рыбалку.

(с) Юлия Теленицкая