Мне было 14, и это было первое в жизни путешествие за границу. Невыносимая лёгкость бытия, первый в жизни турецкий беспощадный олинклюзив, молодость и пионерский задор в жопе. И обязательное тогда ещё катание на яхте, купание в открытом море, пенная вечеринка на борту - всё, что нам, уральским сине-зелёным диким туристам доселе и не снилось!

Купание в открытом море проводили так: бросали якорь в тихой симпатичной бухточке, пара красавцев-матросов из команды стояла у бортов со спасательными кругами в боевой готовности, а размягченные жрачкой и выпивкой туристы плавали томными креветками вдоль бортов и получали предоплаченный кайф.

Увы, нетрезвую эйфорию, пионерский задор и жажду "отдохнуть на все сто" не могло притушить даже море. За время плавания мы побратались с одной девушкой 26 лет. Звали её Люба и она совершенно осатанела от пристального мужского турецкого внимания и гостеприимства, разливного пива и ощущения свободы. Она мнила себя шальной императрицей, покорительницей мужских сердец и морских глубин, а я, малолетняя дура, выгодно оттеняла её неотразимость и была принята на должность фрейлины.

Ну и вот, плаваем мы себе эротичными медузами, и тут Люба говорит: "А погнали до берега доплывём, слабо? Там наверное ракушки красивенькие есть!"

Берег казался очень близким, плавала я хорошо, а на слабо ловилась, как щука на блесну. И мы поплыли. Просто поплыли вперёд, навстречу манящему берегу, куче камней и неизвестности.

Мы доплыли, хотя подзаебались изрядно, томными русалками распластались на камнях, сидим, отдыхаем. И тут Люба, чтоб ей икалось до сих пор, кричит мне с соседнего камушка:
- Прикинь, чоооо!!! Тут ёжики!
- Люба, ты в себе? Какие ёжики?!
- Морские!!! Такие хорошенькие!!! Давай быстрей лифчик, щас я его поймаю!

Я была послушная фрейлина и не стеснительная, тут же стянула с себя лифчик от купальника и ей отдала. Ёжики же! Хорошенькие, блядь!!! Купальник у меня был огого, поролона на лифоне хватило бы набить приличную подушку, так что Любе он подошёл. Она сложила его "прихваточкой" и стала отковыривать бедного морского ежа от камня. Ёж, сто лет живший себе спокойно до приезда нас с Любой, понятное дело, охуел от такой бесцеремонности и стал сопротивляться.
Кто не в курсе, когда морские ёжики сопротивляются, они выстреливают в противника колючками. Мы были не в курсе и через минуту мой лифчик был утыкан изнутри ежиными мулетами, вонял тиной и непонятной жёлтой сранью (думаю, ёжик ещё и обделался от страха), а сам ёжик ловко сбежал от Любы под камень.

Но. Турецкие ежи плохо знали русскую Любу с Урала. Побег Любу только раззадорил. Охота продолжилась, Люба сняла свой лифчик и удвоила усилия. Через пять минут у нас было уже два сраных лифчика и четыре несчастных ежа в них, Люба была абсолютно счастлива.

- Ну, и хули?! А дальше то что с ними делать? - спросила глупая девочка Мила, тоскливо прикрывая голые сиськи и мечтая вернуться на борт.
- Ты что!!! Это деликатес! Их можно сварить, я читала! А панцири красивые, я их поставлю дома на память.
- Люба, блин, где ты их варить будешь?! В гостиничной раковине кипятильником?! И как мы без лифчиков назад поплывём!

Видимо, в пылу охоты Люба напрочь забыла, что нам ещё возвращаться, то есть плыть в открытом море метров 150 минимум, а потом залезать по борту наверх, радуя турецких матросов. И ёжики же ещё, которых в трусы не положишь, а расставаться с ними она категорически не соглашалась.

В общем, мы присели опять на камушки для оперативного совещания. В это время турки спохватились, что мы довольно давно уплыли и не возвращаемся, и начали нам махать и кричать, что уже цигель-цигель, Ай-люлю, дамочки, гребите назад! Ага, гребите.
У нас, блядь, трофеи, полные лифоны дичи и мы её не бросим!

После 15 минут переговоров турки поняли, что добровольно мы не вернёмся, снарядили лодочку и приплыли за нами. Разумеется, выглядело это эпично - две полуголые тёлки, в руках лифчики, в лифчиках ёжики, в глазах счастье и безумный блеск. Понять и простить, одним словом. Плыли мы долго, потому что парни очень отвлекались. На ёжиков.

Короче говоря, нас с трофеями успешно доставили на борт, кое-как сгрузили, объяснили на пальцах, что ёжиков жрать последнее дело, они невкусные, но сварить можно, чтобы вычистить панцири. Остаток путешествия мы с Любой отбивались от турков, восхищённых нашими охотничьими талантами и, разумеется, сиськами. Ёжики лежали на солнце и нещадно воняли, а мы пытались вытащить из лифчиков обломки ежиных колючек.

Что стало с Любой и с ёжиками дальше, я не знаю, но с тех пор если снимаю с себя лифчик, то никому его не отдаю. Мало ли...

(с) Людмила Кнеллер