Конец сентября 1985 года, 4-ый курс.
На третьем курсе, меня очередной раз разжаловали, но, в военном билете запись не сделали, отчего формально я остался главным корабельным старшиной, и меня было можно ставить начальником патруля в славном городе Севастополе.
Что периодически и случается. В один из таких дней, получив в качестве патрульных трёх первокурсников с 3-го факультета и пережив знаменитое цирковое представление, под названием развод в севастопольской гарнизонной комендатуре, получаю маршрут патрулирования по ул. Адмирала Макарова от остановки конечного троллейбуса № 1, до поворота на 1-ю Бастионную и так по кругу. Район, далёкий
от центра, вечером темный и малолюдный.
С одной стороны заросшая Ушакова балка, с других покрытые кустами склоны, ведущие к бухте и судоремонтному заводу. Что там творят с наступлением темноты в зелени матросы с кораблей на Угольной стенке, меня, как начальника патруля не интересовало, главное чтобы на улицы не высовывались. К тому же местность мне была знакома. Ровно две недели назад я уже попадал сюда же, с той же миссией и за весь вечер не видел не одного военнослужащего, кроме одинокого сухопутного полковника с авоськой пива. В этот район помощники коменданта с проверкой приезжали исключительно редко, и даже особо не требовали выполнения плана по задержаниям.

Выходим на маршрут. Мои первокурсники, в патруле первый раз, запуганы начальниками и сокурсниками до икоты, отчего ходят за мной правильным ордером, в ногу и даже между собой разговаривают шепотом. Делаем пару кругов. Покой и тишина. Даже гражданского населения почти не видно. Потихоньку начало темнеть. Оказываемся на месте, откуда рукой подать до смотровой площадки на месте 1-го Бастиона. Решаю, пока окончательно не стемнело, устроить плановый перекур и заодно показать своим бойцам, как отсюда выглядит училище. Идём туда. Никого нет. Курим. Бойцы по очереди бегают в кусты.
По военному говоря, оправились и отправились обратно. Выходим снова на маршрут, и через пару минут нашим глазам предстает такая картина. По пустынной улице следует процессия. Красивая молодая женщина, в лёгком ярко-красном осеннем плаще, бодро щёлкает каблучками по асфальту. За ней, четыре матроса в робе, без головных уборов, прут огромный диван, а за ними, ещё один матрос, практически тащит на себе крепко выпившего капитан-лейтенанта, который непрерывно и с пьяно-трагическими нотками, взывает к даме.
- Наденька! Надюша…всё же хорошо… и диван вот купил…ну, обмыли чуть-чуть…
Дама гордо шествует, не поворачивая головы не реагируя на призывы. Матросы, внезапно узревшие появившийся перед ними патруль, реагируют мгновенно.
- Шухер! Патруль! Извините, товарищ капитан-лейтенант…
И все пятеро, с высокой стартовой скоростью, исчезают в кустах. Причём, моряк нёсший офицера, успевает аккуратно положить того на диван. Мы даже рта раскрыть не успели. В итоге, живописная акварель: диван посреди дороги, на нем лениво шевелится тело офицера, причём в фуражке, чуть позади дивана, прекрасная дама в красном, а перед диваном патруль в позиции "готовность к атаке клином". Минута молчания. Потом дама молча подходит к дивану, грациозно садится рядом с каплеем, закинув нога на ногу, смотрит на шевелящееся рядом тело и очень спокойно констатирует:
- И что мне теперь с тобой делать, горе ты моё водоплавающее?
Достаёт из сумочки сигареты, прикуривает. Поворачивает голову ко мне.
- Он вообще не пьёт. После бутылки пива, начинает всем улыбаться и в любви признаваться направо и налево. Мой Мишка…плюшевый…

Уже почти стемнело. Откуда-то от 1-ой Бастионной доносится шум едущей машины и становятся видны горящие фары. Несколько мгновений, и эти фары освещают всю нашу компанию. И я охреневаю. В кои века, на наш маршрут приехал помощник коменданта на ГАЗе с выездной группой "поддержки", и сразу попадает на такой изумительный по законченности пейзаж.
А капитан, с красными просветами на погонах, уже вылез из кабины, а из кузова начало выпрыгивать сопровождение.
Я совершенно не представляю, о чём мне сейчас докладывать. Севастопольская комендатуры славна своими людоедскими нравами, и каплею, лёгкая дремота посреди улицы, даром точно не пройдёт. Его чисто по-человечески жалко. Жалко его даму, попавшую в такой забавный переплёт, да ещё и с диваном подмышкой. И себя жалко, мало ли что в голове комендантского орла переклинит, и ты станешь виноватым. Причём во всех грехах окружающих.
Но Наденька, судя по всему, комендантские нравы знала неплохо, и реагировала на них правильно. Он, как-то очень красиво не встала, а просто стекла с дивана, умудрившись в нескольких движениях, виртуозно продемонстрировать все достоинства своей фигуры. Очень даже неплохой фигуры, особенно в свете фар. Сделала несколько модельно-грациозных шагов к помощнику коменданта, подхватила того под руку и решительно повела куда-то в сторону, не переставая при этом курить.
И красиво курить! Словно куртуазная дама серебряного века! И помощник, не трепыхаясь, и потеряв весь нагловато-опричный вид, побрёл за ней как миленький, куда-то в темноту. А мы остались стоять. Молча. Разглядывая в свете фар окончательно заснувшего каплея. Вернулись они минут через пять. Помощник коменданта сразу подошёл ко мне и скомкано, но по- деловому обрисовал задачу.
- Так, старшина, сейчас поможете Надежде Сергеевне, занести…доставить до дома её…всё хозяйство это, и.… И потом бегом обратно на маршрут! Ясно?!
- Так точно!
Я только каблуками не щёлкнул. А помощник коменданта махнул рукой своим нукерам, залез в кабину машины, и через минуту она умчалась куда-то в темноту. Я повернулся к даме. Она мило улыбнулась.
- Это рядом. Второй этаж. Справитесь?
Мы справились. Благо дом и правда, оказался соседним. Каплея мы с Надеждой доволокли вдвоём, а мои патрульные затаскивали этот монумент, под названием диван, в квартиру добрых полчаса. А потом мы долго пили чай на кухне, мои патрульные чистили брюки и фланки в ванной от побелки из подъезда, а каплей тихонько похрапывал где-то в комнате на принесённом диване.
А я не удержался и спросил у Нади, как это она умудрилась, так быстро стреножить комендантского волка.
- Понимаешь, старшина… Моя мама, моего папу от лейтенантов до адмирала довела.
Из коммуналки в Ленинграде, через три флота, до квартиры на Кутузовском в Москве. Он сам бы без неё не справился. И я своего
до адмирала доведу. Вы, мужчины, сильные конечно, но без правильного тыла, такие неразумные и глупенькие… А вы ребята, пейте чай, не бойтесь. Сегодня вас проверять уже не будут. Телевизор включить?

В комендатуру мы поехали прямо из её квартиры. Сдали девственно чистый маршрутный листок, без единого задержанного. Поехали в училище и уже, сидя на катере, неспешно пыхтящем в направлении бухты Голландия, я подумал, что военные династии, кажется надо вести
не только по мужской линии…

(с) Павел Ефремов