Прибежав на участок, возбужденная родительница сообщила, что нашла пчел, и мы отныне занимаемся мёдом. Срочно езжай домой, говорит мужу, вези ту картонную бочку из-под стирального порошка, мы их туда.

Тот только руками развел. Окстись! Мёд это десятки ульев среди полей и садов, а у нас нет даже дачи. А-а, я, кажется, понял!.. Ты поставишь улей здесь, я поселюсь в железном ящике для лопат и шланга, а наш мальчик станет приносить мне похавать в узелке. Заебись. Пасечником я еще не был...

А она слышать ничего не хочет и торопит. Хватит разговаривать, давай живей в машину, уведут же из-под носа! Люди не дураки!

Спорить было бессмысленно, а разводиться уже поздновато… Пока он ездил она прям извелась вся.

Бочку аккуратно надели на ветку, ветку секатором «Чик!», крышка с дырочками и готово. Пчелы спохватились, загудели как бешеные (казалось, бочка взлетит), но поздняк. По дороге домой заехали в книжный, купили справочник «Пчеловодство». Неожиданно много страниц, много нового, неожиданно… Требуется все обдумать…

А жарища пиздец. На следующий день бочка едва жужжала. Пчелы намылились лететь в Смоленск. Дать дуба вместо мёда, короче… Бочку с балкона занесли в комнату и направили на нее вентилятор. С равным успехом можно в жару охлаждать танкистов в танке…

Старую бабушку предостерегли: – Там пчелы. Пчелы! Слышишь?! Не трогай.

– Слышу-слышу.

Я так думаю, старушке опостылело жить. Пчел она разве не видала, что полезла внутрь?

Особи, что нашли силы покинуть бочку, были злы как бобики. Тем днем всем досталось на орехи. Кокосовые блядь… Папа предложил сходить в семейную фотографию «Три поросенка». Сказал, что нас наверняка выставят в витрине ателье, такие шайбы выпасли. А бабка ничего, довольна. Морщины разгладились, поясницу отпустило, расходилась.

(с) Алексей Болдырев