Мой муж не отличает темно-синий от черного, а бирюзовый от зеленого. Я уже привыкла, что купальник элегантного цвета «Тиффани» для него банально голубой, вся сирень – сиреневая, а терраса с верандой – одно и то же, но всякий раз в момент «языковых» трудностей вспоминаю историю соседей.

Это произошло в советское время, когда меховые шапки, часы «Чайка», капроновые колготки, афганские дубленки и даже сливочное масло были в дефиците. Именно в этот период тетя Таня, живущая в квартире напротив, «заболела» красными лаковыми туфлями. К ним она приготовила подходящую сумку, связала «ананасами» коралловый блузон и достала соответствующего цвета помаду Dzintars. Вот только туфель нигде не было. В один из дней ее мужа отправили в командировку в Ригу и там, в центральном универмаге, продавалась желанная пара. Он купил, позвонил, обрадовал. По возвращении женщина дрожащими руками открыла коробку и чуть не расплакалась от разочарования. На бархатной подстилке лежали идеальные туфли, но бриллиантового зеленого цвета. Как выяснилось, супруг страдал дальтонизмом, но даже не догадывался о своей особенности восприятия цвета. Это не мешало ему жить, работать, любить, как и Врубелю, Репину, Ван Гогу писать маслом.

Получается, мы все понемногу что-то путаем: цвета, слова, буквы, лево и право. Любовь и влюбленность, заботу и хорошее воспитание, доброту и слабость, азбуку и букварь, пиджак и блейзер, бутерброд и сэндвич, гармонь и баян. Не отличаем эклер от профитроля, бокал от фужера, тире от дефиса и корректор от консилера. Не можем с ходу разобраться, где вежливость, а где симпатия, прямолинейность и злость. Определить социопата и социофоба и даже распознать двух азиатов.

На днях прочла занимательную историю о том, как парень познакомился в сети с кореянкой. Она оказалась кукольно-красивой, с идеально кожей и фигурой. Молодые люди несколько раз встретились, и он влюбился в ее темп «палли-палли». Девушка быстро пила кофе, рисовала комиксы и покемонов, задорно хохотала и подтверждала мнение, что душа кореянок замешана на остром перце. Затем уехала на Родину праздновать Чхусок, и общение перекочевало в Viber. Джин-Хо, в переводе – «Драгоценное озеро», писала очаровательные письма и слала снимки, на которых в компании подруг и сестер пила чай, покупала одежду, поминала усопшую бабушку и лепила рисовые пирожки со сладкими бобами. Молодой человек регулярно отвечал: «Вау!», «Какая же ты красивая» или «Тронут и покорен». Спустя две недели на самом интересном месте любовь закончилась. Девушка перестала выходить на связь и заблокировала парня во всех сетях. Несостоявшийся жених через общих друзей с большим трудом добился аудиенции, но разговор получился странным. Джин-Хо смерила его ледяным взглядом и процедила:

- Ровно 14 дней я слала тебе фото исключительно своих подруг, но ты этого так и не заметил.

(с) Ирина Говоруха