Всего восемь дней назад вспышки холеры, которые то и дело регистрировали по всему Лондону, добрались, наконец, до Сохо и почему-то сразу приняли здесь характер повальной эпидемии. Именно в Сохо! За несколько дней здесь заболело более 5 тысяч человек, умерло 616.

В тот вечер 7 сентября в Сохо собрался приходской совет, но обсуждать особенно было нечего – ситуация сложилась катастрофическая, а мер борьбы с холерой, кроме общих противоэпидемических, не существовало. Изолировать больных? Так они сами изолировались – не могли двигаться из-за слабости. Изолировать тех, кто контактировал с больными? В общем-то, это делать было уже поздно – большинство жителей района уже кто куда уехали из Лондона, их не отыскать. Да и с точки зрения доминирующих медицинских теорий такая изоляция контактировавших лиц считалась бесполезной. А что еще?

Флоренс Найтингейл, которой через месяц предстояло отправиться на Крымскую войну и там обессмертить свое имя, сейчас специально перевелась в Миддлсекский госпиталь, чтобы ухаживать за холерными больными из Сохо, но, кроме мыслей по улучшению ухода, ничего предложить не могла.

Это были времена английской демократии, как ее понимали в середине 19 века, - все состоятельные домовладельцы мужского пола считались равноправными членами общества, и двери приходского совета для них были открыты. Так что в зале, кроме самих членов совета, находилось еще несколько зрителей, прилично одетых джентльменов. Один из них, Джон Сноу (John Snow), взял слово и предложил снять ручку с одной конкретной уличной водяной колонки.

Тогдашняя медицина давала множество противоречивых объяснений заразе. До открытия великой тайны о роли микроорганизмов в инфекциях оставалось 18 лет, и пока официальная наука называла причинами заразы плохую наследственность, несбалансированность внутренней среды организма, ужасные условия жизни, голод и т.п. Над всеми этими предположениями царила основная теория – теория миазмов (по-древнегречески, «загрязнения»). При гниении почвы, болотной воды, отходов выделяется что-то плохое, болезнетворное, наверное, какой-то не известный пока науке газ. Этот «плохой воздух» и вызывает тиф, холеру, чуму, малярию. Как уберечься от миазмов? Как предотвратить их появление? Так же, как борются с плохим запахом. Собственно, миазмы и есть плохой запах, а плохой запах – миазмы. Соответственно, нужно проветривать помещение свежим воздухом, нужно побольше дышать свежим воздухом, нужно стирать одежду, нужно мыться, нужно убирать отходы.

Именно теория миазмов привела к появлению городских служб по уборке улиц и вывозу мусора. Она стала одним из аргументов, которые использовал Жорж Эжен Осман, защищая свой план перестройки Парижа. На нее опиралась Флоренс Найтингейл, заставляя в госпиталях Крымской войны регулярно мыть раненых и стирать их белье.

Но как эта теория могла помочь в борьбе со вспышкой холеры в Сохо?

Мусора на улицах Сохо было не больше, чем в других районах Лондона. Другими словами, вряд ли холерные миазмы появлялись из-за гниения уличного мусора.

До Темзы, которая в то время представляла собой канализационную канаву, Сохо отделяли районы Чайна-тауна, Сент-Джеймса с его Трафальгарской площадью, Чаринг-Кросса – и ни в одном из этих районов не было такого катастрофического положения, как в Сохо. Другими словами, миазмы приходили не с Темзы.

В общем, непонятно.

Слово на совете взял человек, который вообще на теорию миазмов не ссылался. Он с ней, правда, и не спорил. И других теорий не предлагал. Он просто говорил, что нужно снять ручку с водяной колонки.

Джон Сноу не был случайным человеком. И его выступление не было случайным. Есть даже предположения, что приходской совет, собственно, и собрался, чтобы его послушать. Просто британская преданность правилам и традициям заставила совет заседать «как обычно», а «главного оратора» – сидеть в задних рядах среди зрителей.

Джон Сноу был первым в мире врачом, который называл себя анестезиологом. В прошлом 1853 году он дал хлороформный наркоз королеве Виктории во время родов принца Леопольда. Королева была так довольна, что снова позвала Сноу три года спустя во время следующих родов. Авторитет Сноу в медицинском мире Англии был очень высок.

Соответственно, когда Сноу заинтересовался вспышкой холеры в Сохо и стал лично обходить дома в этом районе улица за улицей, его сопровождал приходской священник. Тот самый, который теперь председательствовал на приходском совете.

Что же сделал Сноу?

Еще пять лет назад, в 1849 году, Сноу начал исследование водоснабжения Лондона. Тогда выяснилось, что некоторые компании брали воду из чрезвычайно на тот момент загрязненной Темзы, а другая часть - из более чистых источников. Он заметил, что в районах, снабжаемых последними, заболеваемость всякими заразными болезнями была ниже. Тогда же он заметил, что холера всегда сразу начинается с желудочно-кишечных симптомов. В результате всех этих исследований, в том же 1849 году Сноу опубликовал гипотезу, что холера разносится с водой.

Теперь, в сентябре 1854 года, Сноу вновь убедился, что ни в одном случае холеры не было каких-либо респираторных симптомов. Если болезнь вызывает «плохой запах», то сначала этот «запах» должен ударить по дыхательной системе. Но признаков этого не было ни у одного больного. Холера сразу же начиналась с симптомов, связанных с пищеварительной системой.

Сейчас мы знаем, что холеру вызывает бактерия, называемая «холерный вибрион». Буквально только что, в том же 1854 году эту бактерию открыл в извержениях холерного больного Филиппо Пачини (Filippo Pacini, тот самый, который «тельца Пачини»). Спустя 30 лет, в 1883 году, Роберт Кох (Heinrich Hermann Robert Koh, первооткрыватель великой тайны медицины) докажет, что именно этот вибрион вызывает холеру.

Холерный вибрион попадает в организм через рот – по типичному фекально-оральному пути заражения. Те бактерии, которые выживут в кислоте желудка, проникают в тонкий кишечник, где и начинают размножаться, выделяя особый белок – холерный токсин. С этого момента возникают симптомы болезни, и они сразу являются симптомами поражения пищеварительного тракта – обильный водянистый понос и обильная рвота. Понос и рвота уносят из организма много воды, у больного быстро развивается обезвоживание. Это обезвоживание часто заканчивается шоком и смертью.

Именно о таких симптомах раз за разом и слышал Сноу. И ни разу – о каком-либо кашле, чихании или затруднении дыхания. И, кстати, о плохих запахах перед началом болезни тоже как-то никто не говорил. Значит, зараза все-таки проникает в организм через рот?

Еще одна вещь, которую сделал Сноу, – он нанес на карту все случаи холеры. Он начал это делать, похоже, лишь для того, чтобы зафиксировать, где он уже был, а где нет. Ну, чтобы не ходить в одни и те же дома по два раза. Вскоре, однако, он заметил, что все случаи заболевания концентрируются вокруг определенного места – перекрестка Брод-стрит и Кембридж-стрит (Broad Street, ныне Broadwick Street, и Cambridge Street, ныне Lexington Street).

На этом перекрестке находилось лишь одно нечто, что хоть как-то было связано со ртом, – уличная водяная колонка. Там не было магазинчиков или забегаловок с едой, не стояли лотки уличных торговцев, там была только эта колонка.

Значит, источником заразы является вода из этой колонки?

Этому предположению противоречило два факта - рядом с колонкой было "белое пятно", где не заболел буквально ни один человек, и наоборот, было много случаев заболевания рядом с другими колонками.

Сноу начал с белого пятня с нулевой заболеваемостью – с пивоварни. Он узнал, что рабочим этой пивоварни в качестве части платы ежедневно выдавали сваренное ими же пиво. (Один из этапов производства пива – кипячение неферментированного пива перед добавлением хмеля). Свое пиво эти рабочие и пили. Если они и пили воду, то уже дома, пользуясь другими колонками или водопроводом. Колонкой с Брод-стрит они не пользовались.

Случаи заболевания ближе к другим уличным колонкам Сноу тоже расследовал. Выяснилось, что в половине этих случаев жильцы считали воду из колонки на Брод-стрит вкуснее и специально ходили по воду туда. В остальных случаях дети по дороге в школу или из школы проходили мимо колонки на Брод-стрит и пили из нее воду.

Сноу также исследовал саму воду из этой колонки - химическими методами и под микроскопом. И ничего не обнаружил, что не удивительно для того уровня развития науки.

Та карта, которую Сноу к тому времени сложил, была, однако, настолько убедительной, что он таки решился представить ее приходскому совету.

Его вывод был однозначен: холера находится в воде из этой колонки. Нужно сделать так, чтобы этой колонкой жители района перестали пользоваться. Самое простое – снять с колонки ручку. Тогда воду качать будет нечем.

Особых споров на том совете не последовало. В ситуации, которая на тот момент сложилась, сделаешь что угодно. Тем более, что это было единственное прозвучавшее на совете предложение. Денег и особых усилий его выполнение не требовало, и на следующее утро 8 сентября члены приходского совета сняли ручку с колонки на Брод-стрит.

И эпидемию будто срезали. Ни одного нового случая!

Для Сохо это означало прекращение смертей. Для медицины – доказательство, что холера действительно распространяется с водой. И доказательство, что фекально-оральный механизм передачи инфекции действительно существует. Теория миазмов дала зияющую трещину. По крайней мере, для холеры.

Сноу на этом не успокоился. Он сам же стал преуменьшать значение своей работы, говоря, что прекращение эпидемии может быть связано не с тем, что убрали ручку с колонки, а с тем, что большинство жителей района уехали. Т.е. он был уверен, что источником холеры была та колонка, но считал, что ручку сняли слишком поздно, на том этапе, когда в силу отъезда еще здоровых жителей, эпидемия уже шла на убыль сама. Может, заболеваемость и не прекратилась бы так резко, как это случилось при снятии ручки, но она бы уменьшалась в любом случае.

Выводы Сноу сильно не понравились обывателям. А вместе с ними, и медицинской общественности. Сноу ведь говорил, что вода в колонке несла в себе зараженные холерой частички кала – крохотные, незаметные, сильно разбавленные, но… Такое было даже противно читать, не то что себе такое представить!

В то время практически под каждым домом в Лондоне была своя выгребная яма. Канализация строилась не как альтернатива выгребным ямам, а для сброса из них «избытков». Сброс, естественно, происходил в Темзу, но это, как говорится, совсем другая история...

Была выгребная яма и под ближайшим к той водяной колонке домом. Края этой ямы находились от колонки в 90 см (еще раз – 90 сантиметров!). В эту яму 31 августа сбросили подгузники заболевшего холерой ребенка.

Сноу этот факт выявил, проверил и опубликовал. И этот факт был настолько неприятен публике, что была отвергнута и вся теория в целом. Специальная комиссия по здравоохранению после множества заседаний постановила, что вспышка холеры в Сохо была вызвана миазмами. Время для теории о фекально-оральном пути заражения еще не пришло.

Спустя несколько месяцев ручка вернулась на ту водяную колонку. К счастью, новой вспышки холеры не последовало.

А Сноу не успокаивался. Он говорил, что дело не в одной конкретной колонке, дело в снабжении чистой водой всего города. Вспышки кишечных заболеваний, в т.ч. и холеры, не будут прекращаться, пока не будет налажено снабжение чистой водой.

В 1866 году, уже после смерти Сноу, в Лондоне началась очередная вспышка холеры. Главный оппонент Сноу, оппонент водяного пути заражения, сторонник теории миазмов Фарр теперь лично был ответственным за эпидемиологическое состояние города. И деваться некуда, он признал, что холера передается с водой. Он призвал всех жителей города кипятить воду перед употреблением - всегда кипятить! С его стороны это был довольно неуклюжий маневр – фекально-орального пути заражения не существует, но холера, да, передается с водой.

Примеру Лондона с его повсеместным кипячением воды последовали сначала другие города Англии, а потом и основные мегаполисы на континенте, те же Париж. Вена и Берлин. С конца 1860-х воду кипятил уже весь цивилизованный мир.

Интересный факт. На том же месте в Сохо установлена точная бронзовая реплика водяной колонки. Сейчас там проводятся строительные работы, и водяная колонка временно перекочевала в здание приходского совета. Каждый год в сентябре приходской совет в Сохо в торжественной обстановке снимает с колонки ручку, а затем слушает «Доклад ручки водяной колонки», научно-медицинский доклад в области инфекционных заболеваний. В 2020 году это был доклад об организации противоэпидемической службы в Африке.

____________________________________

Данный текст не является научной публикацией, а представляет собой компиляцию нескольких источников, в том числе и нижеперечисленных. Для дальнейшего чтения рекомендуются: Tulchinsky TH John Snow, Cholera, the Broad Street Pump, 2018; Ван Де Лаар А. Разрез, 2018; Википедия; Сухомлинов К. Медики, изменившие мир, 2017; и конечно профессиональная литература!