«Вечерело. Многоцветием опавшей листвы осень отмечала падение солнца за холм.» - старательно выводил Литератор. – «И в эту минуту центр мироздания смещался куда-то в область пупка...»
В прихожей раздался грохот, негромкий мат и девичье хихиканье. Литератор выскочил и с укоризной посмотрел на упавшую вешалку и груду одежды на полу.

- В этом доме живет какой-то подлый гуманитарий! – радостно провозгласила Муза из под одежды. – Ничего не прибито, держится на розовых соплях дамских романов и, в случае чего, валится как сюжет хренового детектива.
- Ты где была? – строго спросил Литератор. – Я тут жду, волнуюсь..
- Все книжные обзвонил? – хихикнула Муза, выбираясь из под упавшей вешалки. – Всех литераторов оббегал?
- Дура! – надулся Литератор. – Ветреная дура!
- По Сеньке и шапка. – парировала Муза. – Ну что у тебя там? Осень, листва, солнце?
- И мироздание в пупке. – гордо кивнул Литератор.
- Жесть какая. – уважительно сказал Муза. - Абстрагированное созерцание заката мира? Скоро прилетит баллистическая ракета и уравняет в правах всех живущих последнее мгновение? Предающихся разврату и вакханалии? Последний день Помпеи?
- Зачем это? – поморщился Литератор. – Просто сидит человек на веранде и смотрит на закат. И переосмысление всего прожитого...
- Наступает сразу же после того, как ему прилетает в табло жестокая реальность в виде бейсбольной биты! – радостно подхватила Муза, пытаясь сползти по стене. – Это один из местных хулиганов, ставший на путь абсолютного зла! Он пытается убить ради убийства! И тут наш Человек вспоминает как он служил в морской пехоте, как был машиной для убийств, как ударом ноги мог перешибить раму тяжелого грузовика. И тогда он понимает, чтоб больше некому остановить Зло!

- В кино что ли была? – спросил Литератор, придерживая Музу. – А перед кино в распивочной?
- Почему же сразу в кино? – оскорбилась Муза. – Какая же дура после распивочной идет в кино? Воо! Дама из высшего общества сходила в кино. Там она знакомится с контролером кинотеатра – милым, спокойным мужчиной в годах. Его благородный вид, дорогой пиджак, красные глаза, дым из ушей, алмаз во лбу и бензопила в руках подсказывают героине, что это не просто контролер кинотеатра. Мучимая любопытством, она принимает приглашение незнакомца. И ей приходит долгий и мучительный Пиндык! Отчего она становится бестелесным Духом и самым что ни есть скотским образом мстит Маньяку из Кинотеатра!

- Стоп! – гаркнул Литератор.
- Не нравится? – хмыкнула Муза, и прошла в комнату. – Имеем предложить альтернативу. Мугардуэль – королева эльфов из леса Бурсканте. Ее уши остры настолько, что комары травмируются... У тебя выпить есть?
- А то ты не знаешь где у меня выпивка. – буркнул Литератор.
- Знаю. Ты настолько банален, что у тебя вся выпивка в холодильнике. Включая коньяк. – сказала Муза и отправилась на кухню. – Тогда так. Маленький мальчик живет в чужой семье. Ему неизвестно, что он великий Маг и Волшебник.
- Это Гарри Поттер! – крикнул Литератор.
- Это не только он. Имя им Легион! – прокричала из кухни Муза. – Беспроигрышный вариант. Это как смешать кагор с коньяком – богато звучит, тысячу раз было, стопроцентный результат и отвратительное самочувствие по окончанию. Будешь?
- Не буду. Гарри Поттер..- начал было Литератор.

- Какой Поттер? – спросила Муза, появляясь с двумя стаканами. – Кагор с коньяком будешь?
- Буду. – сказал Литератор и принял стакан.
- Значит тогда так.. – Муза отхлебнула и продолжила. – Война! Преступления властей! Трагедия честного офицера в аду войны! Заговор продажного командования. Но офицер...
- На фиг офицера. – сказал Литератор.
- Какой ты капризный сегодня. – поджала губы Муза. – А если любовную линию...
- Где ты все-таки была? – подозрительно спросил Литератор.
- Да! Бей меня, бей! – театрально воскликнула Муза. – Да! Я была в книжном. И, между прочим, не зря. Вот тебе – Иван – преуспевающий менеджер. На пятистах страницах он повествует о всей грязи, бесчестности и жестокости офисного мира...
- Вон! – прошипел Литератор.
- Подноготную, ты понимаешь? – проникновенно сказала Муза. – Всю правду. Ну давай по-другому. Дветыщитристапятисотый год! На обломках Мегаполиса, радиокативные мутанты ведут борьбу с обезумевшими, после ядерной войны, людьми. Читателя раздирают противоречия – кому же сочувствовать. Людям, которые утратили разум, или существам, выглядящим не по-человечески, но размышляющим как люди.
- Брееееед!! Бред это! – застонал Литератор.
- Ага. – гордо кивнула Муза и вновь присосалась к стакану.

Литератор тоже сделал большой глоток.
- Ну давай так. Человек едет в поезде. – предложила Муза. - Он знакомится с попутчиками. Кто-то из них – замечательный человек. Кто-то – последняя сволочь. Кто-то откровенный хам и дурак. Человека обворовывают, но пассажиры решают помочь ему. Каждый из них придумывает для нашего героя какой-либо способ заработать. Кто-то придумывает что-то постыдное, но платит за это большие деньги. Кто-то дает ему легкое задание, но платит мало. Поезд дальнего сведения – пассажиры меняются, а наш Герой едет и едет. Он то работает, то делает что-то постыдное. То находит время для того, чтобы посмотреть в окно и увидеть красоту пролетающего мира. Он влюбляется и добивается взаимности, но его избранницы знают, что все это – лишь дорожный роман. И они сходят на своей станции. И только Она соглашается ехать с Героем до его станции. И ему, казалось бы можно было закрыться с любимой в своем купе, восторгаясь миром и друг другом, но Герой уже привык к работе. Он уже не может сидеть просто так и то и дело уходит выполнять чьи-то поручения и зарабатывать. И, вернувшись однажды, он видит, что любимой в купе нет больше. Она то ли сошла, то ли ушла в другое купе. И тогда он понимает, что этот Поезд – это вообще жизнь Героя. Что мир за окном – это иллюзия и остановка Героя – это его смерть и переход в другое измерение. И тогда приходит Проводник и сообщает Герою «Готовьтесь. Подъезжаем к вашей станции». Проводник дотрагивается до Героя. Герой чувствует на себе ледяные пальцы, его охватывает озноб, слабость и все вокруг проваливается в Сияющую Белизну. Колеса стучат все реже, раздается шипение. Поезд останавливается. Ну как тебе?

Муза залпом допила стакан и огляделась. Литератор размеренно сопел на своем кресле, изредка всхрапывая.
- Ты прав. – прошептала Муза, укладываясь на диван. – Ты абсолютно прав. Жизнь - это ужасно скучная ерунда. Типа мироздания в пупке.
- Угу. – согласился во сне Литератор и радостно захрапел во всю силу.

 

(с) frumich