Мы сели в кафе за маленький столик возле окна. Она выбрала место спиной к окну на широком красном диване. Я оседлал малюсенький стульчик с вычурной высокой спинкой и по возможности, укрепившись на нем, почти неприлично принялся ее разглядывать. Молодая женщина с крупными чертами лица. То есть все крупное, всего много. Над верхней губой ниточка усов. Каштановые волосы испорченные химической завивкой. В анкете писала, что психолог. Поэтому, говорить пришлось в основном мне. Вначале я пытался острить по поводу интерьера кафе и его посетителей – в большинстве своем молодых людей с ноутбуками. Потом, сам не знаю как, перевел разговор на детей.
- Сынишка мой очень любит, когда я ему сказки читаю. Иногда под рукой книжки нет, так я на ходу что-нибудь сочиню.
- Что же?
- Сказочку какую-нибудь.
- Расскажите, - попросила меня женщина.
Я рассказал.

***

«Маленький мальчик, который хотел пить (сказка для сына)».
Однажды, маленький мальчик поехал со своим другом ежиком на машине в лес по грибы-ягоды. Ехали они, ехали, и вдруг остановились – у машины бензин закончился! Делать нечего, пришлось им вылезать из машины и идти дальше пешком. Долго шли они по незнакомому дремучему лесу, да и заблудились в нем. А уже вечер настал, вокруг темно стало, не видно ничего, а мальчик вдобавок пить очень захотел. Вот он и попросил ежика:
- Ежик, дай мне, пожалуйста, водички, я очень хочу пить!
А ежик ему отвечает: - малыш, но ведь у нас нет водички, мы ее с собой не брали, думали, что вернемся домой засветло.
Мальчик горько заплакал, потому что он хоть и знал о том, что воды нет, но пить от этого захотел только сильнее. Ежику очень стало жалко своего маленького друга. Он стал думать, как помочь тому, где найти воды? И, наконец, придумал. Он принялся быстро рыть лапками землю и скоро разрыл небольшую ямку, из которой забил лесной родник с холодной и очень вкусной водой. Обрадованные друзья вдоволь напились, отдохнули немного и, несмотря на надвигающуюся ночь, продолжили свой путь. Скоро они вышли из леса и набрели на бензоколонку. Там они взяли горючего для их машины, заправили ее и вернулись к себе домой, где их давно ждали мама и папа, вкусный ужин и уютные кроватки!
***

- Вот, такая сказочка, - сказал я. И отчего то, будто бы себе в оправдание добавил, - машину я в сказку добавил нарочно, сынишка очень про машины любит.
- А ежик тогда причем?
- А сказку он хотел про ежика. Но чтобы обязательно с машиной.
Женщина закурила сигарету и откинулась на спинку стула, задрав голову. Ее большой нос бушпритом взмыл вверх. С минуту мы просидели в тишине. Она курила и загадочно щурила глаза. Я ел яблочный штрудель, стараясь не ронять куски изо рта (вообще, я довольно неряшливый едок).
- Я Вам, как психолог вот что скажу... вы меня слушаете?
- Да, конечно.
Женщина снова ненадолго углубилась в курение, затем, напустив достаточно дыма, стала вещать, будто оракул.
- Так вот. Одиночество заставляет нас искать любого общества. Голод бросил этого человека в образе маленького мальчика в лес. Одиночество и голод перетирают его человеческую сущность, выплевывая из-под своих жерновов звериную сущность. Машина - это бесполезный жмых, равно как и вся современная цивилизация. Но в своем неверии, в своем потребительском безумии человек цепляется за нее, как за спасительную соломинку. Он не готов бросить ее, даже когда ее бесполезность так сильно и ясно обнаруживается: пустая консервная банка посреди глухого леса. Но человек помнит о ней. Помнит даже тогда, когда зверь, его случайный друг, выпускает когти в землю и спасает ему жизнь. И как только силы возвращаются к человеку, то вместе с ними возвращается и его беспредельная вера в цивилизацию. Скоро эта вера обретет достаточную силу, чтобы обнаружить в лесу бензоколонку, и спасти свое право на жизнь человека. И вот, едва вырвавшись несмышленым юнцом из цепких объятий цивилизации, человек тут же гибнет и снова возвращается под отеческое крыло Комфорта и Уюта. Вы понимаете, о чем я?
- Не совсем. Это просто маленькая история. Я ее рассказал двухлетнему слушателю. Едва ли он задумывается над такими сложными вещами.
- А Вы? Вы задумываетесь? – Сигарета опасно завертелась в ее руках.
- Ну, конечно.
- И видимо, часто. Видите, как у Вас подтекст вываливается из-под фасада даже такой пустяковой истории.
- Глупости. Никакого подтекста в этой истории нет и быть не может. Такие сказки родители тысячами сочиняют для своих детей. Что же, по-вашему, все они имеют подтекст?
- Именно. Все сказанное имеет подтекст!
- Хм. Тогда и наш разговор, по-вашему, тоже имеет подтекст.
- Безусловно. И Вы это знаете не хуже меня! – Женщина чуть подалась вперед, нависнув над столиком.
- Вот как?
- Только так. Между нами идет связь. Но мешают преграды.
- Какие?
- В основном, с Вашей стороны. Вы зациклены на своем несчастье, а развод для Вас именно несчастье. Вы, потеряв надежную опору, основную, заметьте опору, что называется, поплыли в жизни. Вам неуютно, Вам страшно. И вот наша с Вами связь. Сперва эпистолярная, а вот теперь и действительная. И Вы, как и большинство мужчин, играете труса. Боитесь самому себе признать, что есть искра, вот-вот загорится пламя….
- Постойте, - мне пришлось перебить этот поток, сотканный из популярных статей по женской психологии.
- Вам не кажется, что Вы все немного усложняете? Искры, пламя, страх. Честно говоря, все гораздо проще.
- Да? Так в чем же дело?
- Ну, если Вы так настаиваете. Извольте, вот Вам подтекст нашей встречи. Суть проблемы в том, что мы оба одиноки. Что я Вам нравлюсь, и Вы, в общем, не исключаете возможности выйти за меня замуж. Но есть некоторые вещи, которые Вам решительно не подходят. Например, моя привязанность к семейному уюту, которую Вы, верно, угадали из нашего общения. Вы, не без основания боитесь, что я стану требовать его от Вас, в случае, если мы станем жить вместе. И вот Вы раздуваете из невинной сказки ужасающую драму про бегство на природу, вместо того, чтобы просто честно признать – Вы не любите мыть посуду и не считаете нужным держать квартиру в порядке, равно как и себя. Уж простите за прямоту, но усики могли бы и выщипать, отправляясь на свидание с незнакомцем.
Я закончил и замолчал, сосредоточившись на разглядывании ее переносицы. Получалось, я как бы и смотрю прямо на нее, но при этом избавлен от необходимости встречаться с ее взглядом.
- То есть я Вам не нравлюсь?
- Именно. Вот и весь подтекст.
Лицо психолога вспыхнуло. Должно быть, из-за той самой искры. Женщина встала, окинула меня осуждающим и, одновременно, всепрощающим взглядом и ушла, гордо неся впереди нос и потряхивая каштановыми кудельками. Я расплатился за пирожные и кофе и вышел вслед, мне пора было ехать на встречу с сыном.
***

- Пап, расскажи сказку, - попросил меня малыш, перед дневным сном.
- Хорошо. Какую?
- Про ежика и про машинку.
- А ты не находишь, что у этой истории очень мрачный подтекст?
Малыш задумался. Было ясно, что это слово он слышит впервые. Наконец, брови, до этого сложенные домиком, вернулись в прежнее состояние, и с абсолютной уверенностью ребенок ответил мне:
- Нет пап, только сказку!

(с)Khristoff