Торговый центр накануне Рождества. Особое место в особое время. Место, где легко можно убедиться, что при всем торжестве монотеизма в нас глубоко живет дух язычества. Это видно по тем ритуалам, которые совершают владельцы магазинов и бутиков. Ритуалов в виде украшений на витринах, жертвований в виде новогодних скидок. И все во имя Духа Рождества. И мы приходим в эти капища, дабы поучаствовать в этих служениях, в надежде что сей дух снизойдет и на нас.

Именно там я его увидел.

Он не пожелал остаться не замеченным. Да. Именно по этой, и не по какой другой, причине я сумел его увидеть. Ну, а увидев, я уже не смог бы не заговорить с ним. Да и никто не смог бы, такой силы тайну, казалось скрывал он и волшебство, не просто волшебство – волшебство из Сказки, - так и вилось вокруг него большими белыми мухами-снежинками.
- Э-э-э-э, прошу прощения…
- Да?
- Ну, то есть, здравствуйте.
- И Вам не болеть, молодой человек.
Возникла небольшая пауза, на протяжении которой мы с интересом смотрели друг на друга.
- Вы в явном затруднении – у Вас множество вопросов и ни одной, социально-приемлемой, разрешающей причины задать хоть один из них. Я прав? – он улыбнулся и ободряюще посмотрел на меня.
И я улыбнулся в ответ. И сразу стало легче, свободнее. Я посмотрел на старика снова. Я не сказал, что это был старик? Х-м… Я думаю, Вы понимаете, что никем иным он не мог быть? Это же и так очевидно.
- Ну-с, молодой человек, Вам нужды представляться нет. Да, а вот я, Алексей, таки представлюсь, аз есмь, ну то есть я есть, - причина по которой «нет, никогда».
- Нет, никогда? – проговорил я.
- Да. Я, уважаемый, Дух Невозможности. Та причина, по которой нет, никогда, когда других видимых, логических, – тут он ухмыльнулся, - обоснованных, рациональных причин нет.
Он замолчал, видимо, решив дать мне немного времени понять. Я, помолчав немного, все-таки спросил:
- И зачем Вы здесь?
- Это просто, мой юный друг. Ибо время мое. Рождество, знаете ли.
- А разве Рождество не время Духа Рождества? – спросил я, чувствуя подвох.
- Еще одна жертва арт-инфильтрации – пробормотал он себе под нос и продолжил уже громче, - Вы, дорогой мой Алексей, живете на территории Украины, уж никак не Америки, здесь не было такого Духа Рождества. Здесь всегда был только я, Дух Невозможности.
Он произнес это громко, так громко, что не услышать и не обратить внимание было Невозможно, и, тем не менее, люди вокруг продолжали сновать извилистыми потоками по залам торгового центра, в котором мы встретились. Не то, чтобы мы были невидимыми, они все-таки обходили нас, огибали волнами, и пару раз я ловил на нас взгляды, просто… Просто мы были… Необязательными для восприятия. Вот. Пожалуй, именно эти слова наиболее подходили для нашего нового статуса. И я, честно говоря, не возражал против этого факта. Более того, я им где-то даже наслаждался.
- Скажите, а все-таки, зачем Вы здесь? Вы нужны кому-то? Разве не возможность для своих свершений – то, что ищет человек? – не скрою, говоря это, я был настроен слегка агрессивно к моему собеседнику.
- О, да, - тепло улыбнулся он, - Это одна из популярных иллюзий. На самом деле, люди ищут не возможности, они более пугаются невозможности. Пугаются настолько, что создают иллюзию и необходимость возможности и стремятся, яростно, неистово, стремятся к ней, к возможности.
- Да… Я ведь об этом и говорю, возможность наша цель и желание. Зачем Вы здесь? Смысл-то какой?
После моих слов о смысле, он вздрогнул, повел зябко плечами и осмотрелся
вокруг. Та же толпа, теми же потоками была вокруг нас.
- Смысл… Вы так часто путаете его с целью… И наоборот, какие-то свои цели, порой такие недолгие, выдаете за смысл. Юноша, мой смысл, не является вашей целью. И, пожалуй, я горд и спокоен этим. – он ухмыльнулся и закашлялся, закрыв рот шарфом.
Мысль о необычности и о некоторой несуразности нашей беседы даже не
приходила мне в голову. Мы сидели на бортике небольшого фонтанчика прямо посреди огромного зала огромного торгового центра. Неподалеку от нас стоял охранник. Стоял, в течении всего этого времени даже не повернувши голову в нашу сторону. Старик сидел, занеся одну ногу за бортик фонтана, слегка касаясь водной поверхности подошвой своего зимнего полуботинка, и тревожа эту же водную поверхность ладонью правой руки. Я сидел чуть сбоку от него, уперев локти в колени и повернувшись ему навстречу. И говорили мы при этом громко. И сбивчиво. И всем было все равно.
И мне было все равно. Временами запах перегретого софитами воздуха, казалось щекотал мои ноздри, но я старательно отгонял его, как и другие мысли о некоторой театральности происходящего.
Вокруг было очень много людей, очень много судеб, наполненных возможными и невозможными поступками. Задумавшись, я встречал и провожал взглядом каждого проходившего мимо нас человека.
- Возможно… - он помолчал немного, - возможно Вам будет проще, увидев пример?
Он широко взмахнул левой рукой, показав на идущих мимо людей.
- Так не стесняйтесь, Алексей. Вот, на пример…
Он замер на секунду, прикрыв глаза и слегка поводя головой из стороны в сторону, - Вот, например, видите эту барышню?
Однако. Барышней назвать ее было бы сложно. Ну то есть, в моем представлении
барышней могла быть девушка лет 20-25, свеженькая и хорошая. Мимо нас же шла женщина.
Усталая, не физически, морально усталая. Глядя на нее, было легко прочитать ее жизнь уставшей от суеты и живущей в ней же домохозяйки. Она шла по торговому центру и мы ясно понимали, что сейчас она спустится вниз, в супермаркет, расположенный в цокольном этаже, дабы сделать недельную закупку продуктов. Мне только было непонятно, почему она зашла именно через этот вход, когда можно было бы зайти из перехода сразу в супермаркет.
- А именно поэтому, Алексей. – старик, казалось, читал мои мысли и готов был
отвечать на незаданные вслух вопросы. – Именно потому что зайдя отсюда, она имеет возможность пройти через два ряда бутиков. Пройти и в очередной раз помечтать.
- Помечтать? Х-м, мне кажется я понял. Помечтать о какой-то вещи на витрине?
- Именно. Вон о том пальтишке. Да, красное пальто с таким оригинальным воротничком. А к нему вон та шапочка.
- И? Ну, помечтает она и пройдет дальше, за картошкой и молоком. Что в этом не так?
- Вот то-то и оно, Алексей. Ее мечты становятся дерзкими. То есть, она уже
откладывает деньги на это пальто. И потому, проходя мимо этой витрины, она уже смотрит на это пальто взглядом будущей его владелицы.
- И ради Бога – воскликнул я, - так пусть его купит, пусть будет радость в ее серой жизни.
Старик какое-то время смотрел мне прямо в глаза. Изучающе смотрел, словно
что-то взвешивая, прикидывая возможность чего-то. Потом вздохнул и улыбнулся.
- Леш, скажи, а ты назвал ее жизнь серой, исходя из своих жизненных ценностей, так ведь?
- Ну… - я помолчал, - да. Конечно.
- Вот. Неужели тебе кажется правильным, если бы она жила твоей жизнью?
- Да нет, - я даже засмеялся, - Не стоит ей жить моей жизнью.
- Вот. Тогда зачем ты соизмеряешь ее жизнь своими ценностями и желаешь ей другой жизни? У нее есть дом, есть муж, который обязательно возвращается вечером с работы, есть ребенок, которого нужно забирать из садика. Впереди у них покупка автомобиля, рождение второго ребенка… И далее – спокойная, семейная жизнь, в которой будут счастливы целых 4 человека.
- Возможно. Каждому – свое, в этом Вы правы, и не мое дело судить о ценностях ее жизни.
- Да. У тебя, Леша, к ней и к ее жизни дела нет. А вот у меня есть. Да. И этот интерес будет заключаться в том, что сегодня это пальто купят. На стоянке уже паркуется машина будущей владелицы этой вещи.
Я молчал и смотрел на него. Он, подождав немного, словно дав мне время что-то сказать, возразить или спросить, продолжил.
- Если она оденет это пальто и шапочку, которые ей так удивительно идут, она
немного изменится. Ну, то есть, я не предполагаю, каких-то глубинных изменений в структуре ее личности. Это будет легкое изменение поведенческих паттернов. Которые, тем не менее, приведут к фатальным изменениям в ее жизни. Она станет немного смелее и легкий, но коварный дух авантюризма вскружит ей голову. А тут еще так некстати корпоративная новогодняя вечеринка. Ага. И там новый сотрудник, месяц назад перешедший в их фирму, пригласит ее на танец. И будет остальное. А потом будет 4 несчастных Судьбы.
Я по прежнему молчал, лишь слегка поджимая губы в легком сомнении. Нет, мои сомнения не были связаны с его описанием жизни и возможной жизни этой женщины. Просто я не совсем понимал - вправе ли он решать. Ну, то есть, кто он, чтобы судить и определять?
- Скажите, а Вы считаете, Вы имеете право принимать решения за людей?
- Да. Ведь кто-то должен. И можешь считать, что некое Правильное устройство мира делегировало мне данное полномочие.
Говоря о Правильном устройстве мира, старик помахал в воздухе рукой, как бы
показывая неопределенность и неуловимость данного понятия. И именно этот жест убедил меня в его искренности.
- Ну, и еще один пример рассмотрим, пожалуй. Видишь, вон стоит, горемычный бедолага?
Я взглянул в указанном им направлении. Чуть поодаль нас, возле эскалатора стоял
мужчина средних лет. Менеджер среднего звена, как сходу определял я таких. Стоял, периодически поглядывая на часы и ощутимо нервничая. Впрочем, нервничал он недолго, вскоре подошла та, которую он ждал. Молодая, симпатичная женщина. При встрече они не поцеловались и не обнялись, но улыбнулись друг другу так, что было понятно – не за горами и поцелуи и объятия.
- И отчего Вы удерживаете его? – я с интересом повернулся к старику. – Что не должен сделать он? Что купить или продать?
- Право, Леша, не стоит всю человеческую жизнь так рубить на покупки и продажи. Хотя, где-то ты и прав. Я удерживаю его карьеру. Уже с полгода как он должен был бы получить повышение на работе, но не получает.
- И?
- Не получает, потому что в его жизни должна быть она. А в ее жизни должен быть он. И, впрягаясь в карьерную упряжку, он не сможет строить отношения с ней. Ну, говоря образно, то есть так, как любишь ты, он продает возможность личного счастья и покупает на вырученные средства карьеру и служебный рост. Не совсем разумный и честный бизнес, если подумать-то.
- Спорно. Впрочем, как и все о чем Вы говорите. А он ли ее счастье? Какой-то вид у него… похмельный.
- Да. Пьет. Но скоро перестанет. Будут у них дети или нет, распадется ли их брак или будет крепким сейчас сказать нельзя, слишком много вероятностных линий переплетается в контрольных точках. Но то, что они будут счастливы – это определенно.
Старик улыбнулся и встал. Поправил шарф и вытащил перчатки.
- Постойте… Вы уходите?
- Да, пора. Не сидеть же все время в этом торговом центре?
- Но… А зачем была наша встреча?
- А ты подумай. – он хитро улыбнулся, но видя не уходящую с моего лица растерянность, продолжил - Леш, как обычно. Люди встречаются друг с другом, общаются, воздействуют друг на друга. И даже если воздействие было микроскопическим, он все таки было. И всегда есть возможность или думать побольше, или поменьше.
Он махнул мне рукой и вышел на середину зала. Обернулся, поймал мой взгляд и
улыбнулся. Я улыбнулся ему в ответ, но его … его уже не было. Какое-то время я видел легкое туманное облако на том месте, где он стоял, затем это облако разбилось на множество дымных ручейков и втянулось в людской поток вокруг.
Я не уверен, но мне кажется, один ручеек устремился и ко мне.
Вокруг звучал приближающийся праздник, шумел город. Шумел людьми, которые сами того не зная, формировали некое Правильное устройство мира. Я попробовал повторить жест старика, засмеялся и, поймав недоуменный взгляд охранника, двинулся к выходу.