-Варька, принеси всем ещё по одной. Я башляю! — Илья по-молодецки расправил плечи, и повернувшись к музыкантам, ухнул богатырским кулаком по столу. — Ну-ка, лабухи, сбацайте что-нибудь этакое, чтобы ноги сами в пляс пошли.
. . .— Исполним, батюшка, только ты вначале денежку-то заплати, а то опять как в прошлый раз, откушавши медовухи, спать под стол завалишься. Да и за прошлый раз надо бы рассчитаться, а то как есть цельную ночь напролёт наяривали. — робко молвил один из музыкантов, по виду старший.
. . .— Да как ты посмел богатырскую честь перед народом срамить?! Где это видано, чтоб русский богатырь с пяти кружек медовухи под стол скопытился? — Илья повернулся к товарищам, и те послушно зароптали на музыканта, что, дескать, да, не может такого быть.

. . .Илья порылся в кожаном кошельке, висевшем на поясе, извлёк оттуда несколько мелких монет и кинул музыкантам:
. . .— Держи, бакланы, я сегодня щедрый. — он повернулся к собутыльникам. — Так на чём я остановился?
. . .— На том, как ты змея поганого встретил. — подсказали товарищи.
. . .— Ну да, иду я, значит вчера, а на встречу мне змей поганый аж о трёх головах.
. . .— Иди ты! — недоверчиво восхитились собутыльники.
. . .— Истинный крест! — Илья размашисто перекрестился. — А из всех пастей у него пламя полыхает, что в твоей кузнице. Ну, значит, выхватил я меч и говорю: "неча тебе, чудищу поганому землю русскую топтать, малых деток сиротами оставлять". А оно мне: "опачки, богатырь — на обед, конь — на закуску". Ну тут я не сдержался, вы ж меня знаете, выхватил меч свой булатный, да за три захода и снёс чудищу все три его поганые головы.
. . .— Ух ты! — снова восхитились товарищи богатыря.

. . .— Да ладно, чё там, — снисходительно махнул рукой пунцовый от удовольствия и новой порции медовухи Илья. — Я ещё и не то могу. Вот давеча случай был...
. . .Но рассказ богатыря был прерван вошедшими в трактир стражниками во главе с начальником караула. Они осмотрелись и направились прямиком к столу, где сидели Илья и его товарищи. Музыка стихла и взоры всех посетителей обратились в сторону Ильи.
. . .— Кто из вас будет гражданин Илья. — начальник караула развернул грамоту и заглянул в неё. — Муромец?
. . .— Ну мы будем, а что случилось? — вызывающе спросил Илья.
. . .— Пройдёмте с нами, гражданин Муромец. Тут на вас жалоба поступила от гражданина Матвея Косорылого, местного пастуха. Жалуется он, что вы вчера вечером, находясь в нетрезвом состоянии, порочащем облик российского богатыря, поздним вечером, возвращаясь из трактира, совершили нападение на стадо коров, поголовьем в три штуки. — начальник караула снова заглянул в грамоту. — В результате хулиганских действий, совершённых, вырванной из находившейся неподалеку телеги оглоблей, коровам были нанесены телесные повреждения средней тяжести, что подтверждается справкой, выданной местным знахарем Авдеем Кромешником. Вам следует в установленном порядке возместить нанесённый ущерб владельцам коров.

. . .— Да что же это такое?! — Илья Муромец выпрямился во весь свой богатырский рост. — Братья, вы слышите, что супостаты говорят? Но не бывать такому, чтобы русский богатырь склонил голову перед врагом! Постоим за землю русскую!