Дождь лил третий день подряд. Колени старика ныли, словно жалуясь на промозглую сырость, царящую на грязном чердаке. Седой дед приблизился к окошку, бросил на пол потертый армейский бушлат и, кряхтя, улегся на него. Он аккуратно развернул ветошь, достал свою старую надежную СВД и бесшумно просунул дуло сквозь разбитое окошко. Старикан пригладил бороду, откинул с лица длинные седые волосы и, хмуря кустистые брови, принялся разглядывать сквозь прицел залитую осенней слякотью площадь с фонтаном. Людей было немного. Старик скользнул взглядом по важно шагающему высокому мужчине, ведущему на поводке мокрого жалкого бультерьера; потом взглянул на девушку с длинной косой, бредущую по лужам. По тяжелым волосам текла вода и капала на прижатые к груди учебники. Навстречу ей быстро шлепал по лужам курчавый юноша в балахоне с капюшоном, широких бесформенный штанах неопределенного цвета и кедах. Облик завершали торчащие из-под капюшона огромные наушники. Молодой человек глядел себе под ноги, и, казалось, не обращал внимания на окружающих.

- Вот ты-то нам и нужен. – удовлетворенно проворчал старик, останавливая перекрестие прицела на груди парня. Старикан привычно задержал дыхание и плавно нажал на спуск узловатым пальцем. После выстрела дед еще несколько секунд понаблюдал за происходящим на площади, хотя в этом и не было необходимости. За четыре с лишним тысячи лет его мастерство стало безукоризненным. Попав под прицел, жертва была обречена. Стрелок всегда бил точно в сердце.

Когда дед поднимался с пола, в спине что-то резко кольнуло, и он больно ударился в потолок седой головой. Старикан раздосадовано крякнул и в тысячный раз пообещал себе: «Еще один, – и на пенсию». Сардонически усмехаясь наивности своего обещания, он вышел на крышу. Здесь старик огляделся по сторонам и расправил за спиной ветхие крылья. Тяжело хлопая мокрыми перьями, он поднялся в небо. Древний стрелок устремился на юго-запад, чтобы увидеться с единственной женщиной в его жизни: дряхлой матерью Афродитой.

Трехлетняя белокурая девочка лет восторженно следила за ним из окна, не зная, что 20 лет спустя этот дед выстрелит в нее. Она продолжала всматриваться своими большими глазами сквозь мокрое стекло, пока старик не стал просто воображаемой точкой на горизонте.