Сашка влюбился в неё сразу, как только увидел. Красивая, совсем юная девушка, с грустными, не по возрасту, глазами и роскошной, до пояса косой. Она сразу завладела его сердцем.
Первый раз за свои 26 лет Сашка влюбился.

Сашке было запрещено разговаривать с кем-либо из новых обитателей дома, но по обрывкам разговоров он знал, что девушку зовут Настя.
Их семья переехала в этот дом совсем недавно, и жили они, не привлекая к себе внимания, но слух, тем не менее, по городу уже пополз.
Сашка был одним из тех, кто охранял этот дом от назойливых зевак, которые толпами ходили мимо, в надежде хоть краем глаза заглянуть за забор.

Охранников было человек двенадцать. Трое круглосуточно находились в доме, остальные охраняли периметр. Все были вооружены и имели приказ стрелять на поражение при малейшей попытке посторонних проникнуть за забор.
Сашка слышал, что вскоре вся Настенькина семья должна уехать заграницу и, что сейчас идет процесс оформления документов. Он также знал, что самые большие начальники вовсе не заинтересованы в их отъезде, так как огромное богатство семьи в этом случае уплывет из России. А этого допустить алчные чиновники никак не могли.
Семья жила в ожидании.

Однажды, когда Сашка дежурил во дворе дома, Настя, в легком платьице с кружевами, и с томиком стихов в руках, вышла подышать прохладным июльским вечерним воздухом. Она стояла на крыльце, опираясь на резные перила. В глазах у девушки были слёзы.

«Почему Вы плачете?», Сашка подошёл поближе, забыв о приказе.

«Мне приснился дурной сон. Будто, я умерла», голос был совсем по-детски нежен.

«Значит, долго будете жить!», заулыбался Сашка. «Бабка моя всегда именно так толкует смерть во сне».

«Ах, если бы это было правдой», слезинка скатилась по бледной щеке.

Они поговорили еще минут пятнадцать, просто ни о чём. Сашка совсем потерял голову.
Девушка взглянула на него как-то по-особенному и, приблизившись вплотную, прошептала:
«Я чувствую, будет беда. Я не хочу умирать. И я не хочу умирать девицей. Стань моим мужем, хоть на одну ночь, хоть на один час. Я прошу…»

Сашка не знал, что ответить и просто кивнул.

Через одну ночь Сашка дежурил в доме.
Он несколько раз переглядывался с Настенькой и глупо улыбался. Когда все улеглись спать, Сашка остался на том этаже, где была спальня Настеньки. Он сидел на стуле в холле и ждал.
Дверь спальни тихонько скрипнула…

Вскоре Сашка случайно услышал разговор своих начальников о том, что семейку неплохо бы грохнуть, а бабки и цацки забрать и поделить.

«Я должен спасти её, хотя бы её!!!»
На следующий день Сашка с Настенькой сбежали в Питер, где поселились у Сашкиной троюродной сестры, которая была замужем за одним малоизвестным поэтом-алкоголиком.

Ещё через день они прочитали в газетах, что вся Настенькина семья вместе с прислугой, была зверски убита какой-то бандой, ворвавшейся в дом в поисках того самого огромного богатства, которое, как говорили, принадлежало семье. Правда, о том, что Настя сбежала, в газетах не было ни слова.

Настенька не плакала, она, словно окаменела. Сашка обнимал её за плечи, прижимал к себе, гладил по голове, говорил ласковые слова.

«Я должна отомстить. Я должна отомстить, Саша», повторяла Настенька.

Через несколько дней Сашкина сестра уговорила их пойти на какую-то встречу поэтов. Поэты читали свои стихи, бурно обсуждали их, ругались матом и нюхали кокаин.

Там Настенька познакомилась с интересной женщиной, которую все называли Фафой. Поговаривали также, что она известная в Питере лесбиянка. Резкая, с хриплым низким голосом, колючими карими глазами, она производила впечатление сильной, уверенной в себе особы со свободными, даже радикальными взглядами.
Фафа несколько раз встретилась с Настенькой глазами и прочла в них мольбу…

Утром Настенька вышла за молоком и пропала. Сашка сходил с ума несколько дней, пока муж его сестры, в потоке пьяной болтовни не обронил, что видел Настеньку, целующуюся с Фафой в ресторане на Невском.


Фафа заменила Настеньке семью. И мужа. Конечно, заниматься любовью с Сашкой Настеньке нравилось больше, но и с Фафой тоже было неплохо. Они много разговаривали о жизни, нюхали порошок и дико, со страстью, любили друг друга.

Настенька шла к своей цели…

*******************

…30 августа 1918 года около девяти часов вечера во время митинга на заводе им. Михельсона было совершено покушение на Владимира Ильича Ленина…
Стрелявшая, эсерка Фанни Каплан, была арестована и 3-го сентября расстреляна.
Ф.Э.Дзержинскому, лично допрашивавшему её перед расстрелом, она сказала всего лишь три слова:

«…за Настеньку Романову…»