Мне представляется, что становление этических норм отстает от технического прогресса с той самой минуты, когда изобретший палку-копалку обезьяночеловек ударил этим изобретением своего товарища. Причем среди догм этики так и не возникло ни одной настолько примитивной и доступной, чтобы стать общепринятой. То есть в буквальном смысле человечество не изобрело ни одного морального закона («не убий», «не кури в лифте», «не паркуйся возле арок»), который бы ежеминутно не нарушался кем-либо из потомков обезьяны-изобретателя.

Это нехитрое наблюдение я привожу здесь только для того, чтобы объяснить: в мире не существует ничего достаточно элементарного, чего не надо было бы вдалбливать снова и снова, снова и снова.

Сегодня я бы хотел немного повдалбливать такую далеко не всем очевидную этическую догму: «Прежде чем что-либо включить, позаботься о том, чтобы каждый мог это вовремя выключить». И мне жаль человечество, если оно не отнесется к этому призыву серьезно.

Я не буду приводить в пример атомные электростанции и химические заводы, а лучше расскажу о радиостанции «Дача».

Несколько дней назад мы сидели с женой в поликлинике. Это была довольно дорогая поликлиника, поэтому в ней не было ни одного посетителя, кроме нас, и нам было назначено точное время для посещения. В то же время это была не достаточно хорошая поликлиника, поскольку назначивший время визита доктор опаздывал на полчаса. В течение этих тридцати минут через вмонтированные в стены гулких коридоров репродукторы для увеселения посетителей (то есть нас двоих) раздавалась трансляция радиостанции «Дача». Поскольку я выступаю за соблюдение хоть каких-то морально-этических норм и стараюсь избегать в публичных выступлениях идиомы «адское говно», сформулирую так: совокупность моих представлений о прекрасном находится в бесконечном и неразрешимом противоречии с эстетическими канонами, по которым создана эта радиостанция. Всем известно, что вот уже несколько лет американские компании, занимающиеся рассылкой спама, с приятной моему сердцу регулярностью платят за свою деятельность многомиллиардные штрафы. И если загаживание моего компьютера рекламой стоит несколько миллиардов долларов, то во что оценить загаживание моей головы песнями Жени Белоусова? Клянусь, у этой чертовой поликлиники (а именно она, а не «Дача» подвергла меня истязанию) никогда не было и не будет столько денег.

Вряд ли мою колонку читают китайцы, но я обращусь и к ним: меня заколебало развинчивать самолеты, паровозы, пулеметы и роборептилии своего сына, чтобы извлекать из электросхемы элемент, отвечающий за звукоимитацию. Да, мне нравится, что маленький паровозик едет по рельсам. Но мне не нравится, что при этом он попукивает, похрюкивает и, в развивающих целях, с китайским акцентом считает по-английски до десяти. Разумеется, это вопрос вкуса, но я бы хотел иметь под рукой кнопку, с помощью которой в одном конкретно взятом, принадлежащем мне по праву частной собственности гребаном детском паровозе этот вопрос вкуса решался в мою пользу.

Не помню, в каком именно старом глупом американском фильме женщина-ученый удивилась тому, что группа хорошо обученных спецназовцев никак не может прикончить одного взбесившегося робота. На что спецназовец ответил: «А я удивляюсь тому, что вы потратили миллионы долларов налогоплательщиков на штуковину, у которой нет обычного выключателя». Золотые слова. Жалко только, что он ее не пристрелил, потому что все эти обезьяны-изобретатели все равно никогда не делают выводов.

Филипп Бахтин