Итак, очередная интрига за кремлевской стеной, привлекавшая столько внимания технологов-политологов, благополучно разрешилась. Бывший вроде-якобы-президент, а нынче якобы-премьер усердно изобразил, что формирует правительство. Бывший якобы-премьер, а ныне снова-опять-президент сие правительство благосклонно утвердил. Все займут выделенные кресла. Суверенная демократия имени тов. Суркова готовится продолжить свое победное шествие.

Впрочем, аналитики без дела не останутся. Еще предстоит увлекательный разбор «персонального состава»: кого куда назначили, кто чем будет рулить и кто кого попытается сожрать. Еще предстоит напрягать слух, дабы улавливать «сигналы», посылаемые из Кремля. Улавливать, глубоко вникая в тонкости языка, препарируя каждую фразу, прозвучавшую там, наверху, вычисляя расстановку сил, отмечая, кого сегодня усадили по правую руку Большого Начальника, а кого – по левую и какие изменения в сфере «высокой политики» это за собой повлечет. Даже понимая, что никаких изменений не будет.

Сама же власть, чуть подергавшись в последние месяцы, спешит убедить себя, что теперь все в порядке и можно перевести дух. Есть, правда, отдельные помехи в лице отдельных болотно-чистопрудных смутьянов, но есть и сознательный вагоностроительный завод, любящий своего президента. Так что в случае чего вагонами обеспечат всех.

Система, дрогнувшая, казалось, в декабре-марте, быстро приходит в норму. Вопрос в том, каков ее ресурс и надолго ли его хватит?

Чтобы ответить на этот вопрос, можно попробовать хотя бы в общих чертах обрисовать контуры данной системы.

Все прежние «эшелоны власти» в течение почти ста лет формировались на базе идеологических постулатов или, по крайней мере, с помощью имитации таковых. Даже незабвенный Л.И. Брежнев пытался (впрочем, не слишком активно) изобразить некое подобие идеологии, заменив недопостроенный Н.С. Хрущевым коммунизм построением «развитого социализма». Горбачевская «перестройка» тоже, в сущности, являлась попыткой сохранить идеологические основы системы.

Приход Ельцина мог бы прервать эту традицию, вернув страну к нормальному развитию, основанному на базовых ценностях демократии без опостылевших «измов».

Эксперимент закончился с окончанием века. Народу была явлена очередная идеология «поднимания с колен». Кого, зачем и как собираются поднимать, не уточнялось. Да в том и не испытывали нужды, ибо главным критерием новой идеологии являлась преемственность власти, как таковой. Власти, опорой которой был самый сплоченный класс – класс всепроникающей и всех подавляющей бюрократии. Основным «идеологическим постулатом» становилась круговая порука. А основным занятием – пресловутые откаты и взятки, элегантно именуемые статусной рентой.

Что касается политического обрамления, то ни парламент, ни прочие игрушки здесь, строго говоря, были не нужны. Но двадцать первый век требовал определенного камуфляжа, и система обзавелась собственной партией. Детище это не представляло, подобно трухлявым западным демократиям, интересов каких-либо социальных групп, а было исключительно партией бюрократов, убогой копией прежней КПСС, только без лишних заморочек. И с лозунгом особенно не заморачивались: «План Путина – победа России». Что за план и над кем победа, опять же не уточнялось. Какая разница?..

Корни системы частично тянулись в 1990-е годы, на которые теперь принято было валить все грехи. Однако имелась некая проблемка. Те годы подразумевали наличие в стране какой-никакой демократии. Можно было бы, конечно, начихать на подобные глупости: забудем былое, побратаемся с очередным северокорейским вождем, раскочегарим – не втихаря, а на полную – наш бронепоезд и попрем вперед-назад в светлое завтра. Дадим пару кругов. Рискуем, конечно, приехать туда, куда однажды уже приехали. Но хоть покатаемся.

Не получалось. И дело даже не в респектабельности. Куда важнее банковские счета (не тутошние, а тамошние). А это уже вещь серьезная. Посему идеологи новой системы, потрудившись какое-то время, обозначили ее как «суверенную демократию». Простенько и со вкусом. Кто там, за бугром, вякал, что нет демократии? На суверенитет посягаете, недоумки? Разлагайтесь в своих Европах, мы пойдем особой дорогой, нам не в первой.

Хотя нельзя сказать, что система полностью лишена этических принципов. Один, по крайней мере, блюдется свято. Принцип той самой круговой поруки: «Своих не сдаем». И не только своих, нынче сидящих в креслах, но и бывших своих. Время – штука коварная, сам завтра можешь потерять кресло. У системы свои законы – бывших начальников, как и бывших чекистов, не бывает. Одна и та же замусоленная колода одних и тех же фигур тасуется бесконечно. Ну а уж пока ты в общей колоде (извиняюсь, в команде), можешь не беспокоиться – гоняй с мигалками (собьешь зеваку, отмажем), хватай, сколько влезет (только делиться не забывай), получай удовольствие от жизни (только обеспечь нужный процент на этих чертовых «выборах»).

Все путем, ребята. Свой – он и в Африке свой…

Ассоциировать подобную систему с каким-либо конкретным лицом бессмысленно. Построена она не столько на личной преданности «вождю», сколько на преданности клану, возглавляемому этим вождем. Сменится этот – начнем облизывать нового.

В такой системе любые «выборы» преследуют одну цель – любыми путями, при каком угодно начальнике сохранить ее в нынешнем виде. Лозунг «Путин, уходи!» не затрагивает основ системы. Нынешний гарант Конституции в реальности лишь гарант незыблемости сформированного им клана, от клана же зависящий.

Вся «харизма» Путина в глазах избирателя – результат его безусловного умения представлять себя человеком, не связанным напрямую с кланом (добрый царь и плохие бояре). Игра эта ведется давно, порой создается впечатление, что и сам он готов в нее поверить.

Царь мудр, добр и снисходителен. Ну а что до бояр, то уж какие есть. Чиновнички подворовывают и не делают ни хрена? Так они всегда воровали и особым рвением не отличались. Заменить одних другими? А кто сказал, что новые будут лучше? Можно, конечно, для вида прикрикнуть еще разок. Ладно, прикрикнет. Завтра он выйдет на трибуну и снова, нахмурив брови, произнесет: «Мы не отдадим страну в руки бездействующих и коррумпированных бюрократов…» Ему будет вяло аплодировать зал, где масса бездействующих и коррумпированных людишек с циничной усталостью в глазах. Они хорошо знают, что он все знает про них. И он знает, что они много знают о нем и знают цену его грозным словам. Цена эта – ломаный грош…

Имя такой системы – Суверенная Бюрократия. Рассчитывать на ее крах, заменив одного персонажа другим, наивно. Ее можно изменить только путем непрерывного давления на все звенья сверху донизу. Только постоянной работой, смысл которой – обеспечить право людей самим решать, какой будет власть, существующая на их деньги, обеспечить возможность менять ее, когда она начнет зарываться. А зарываться она рано или поздно начинает в любом случае.

Демократия – не способ избрать хорошую власть. Демократия – право сменять плохую. В этом аспекте начавшаяся прошлой зимой борьба за честные выборы остается и останется главным вектором действий оппозиции.

Стоит только учитывать, что протестные акции научили многому не одну лишь оппозицию. Власть тоже приобрела опыт, поняв, что старые технологии все чаще будут давать сбой, что имитировать выборы становится все труднее. Поняв также, насколько быстро могут разгораться искры недовольства, казавшиеся вначале не заслуживающими внимания.

Можно легко предсказать, что к следующим выборным циклам будет сделано все возможное, чтобы «придушить крамолу» и уж во всяком случае, локализовать очаги ее распространения. Будет сделано все, чтобы максимально выхолостить уже принятые под давлением оппозиции куцые законы. Игра в наперстки с досрочным назначением губернаторов – лишь первая ласточка.

Но главный упор, надо полагать, будет сделан на том, чтобы не допустить разрастание протестов. Ибо все хорошо понимают, что результат нынешнего противостояния определится его выходом за пределы Москвы и ряда крупных городов.

Регионы все еще основная база существующего режима. Они живут под гораздо большим прессингом, и основная линия обороны властей пройдет именно там. Именно там усиленно внедряется мысль о «московских бездельниках», подкармливаемых Западом, о том, что протесты выдыхаются и необходимо вновь сплотиться вокруг «лидера нации». Эту же нехитрую мыслишку об исчерпании ресурса оппозиции аккуратно пытаются внушить ей самой. Но в действительности подлинный ресурс еще только предстоит задействовать. И находится он в тех самых регионах. Не стоит забывать, что в разных концах страны живут люди, пытающиеся из года в год сопротивляться беспределу местных чиновников. Судьбы таких людей, ведущих свою борьбу как бы на обочине нынешних процессов, складываются непросто, а порой трагично. Большинство из них нуждаются в активной поддержке. Тема эта уже затрагивалась в прежних статьях, но пока, к сожалению, если поддержка и оказывается, она носит, как правило, спонтанный характер (например, эпизод с Астраханью). Между тем, такую – не сиюминутную, а регулярную поддержку могли бы оказывать регионам политические партии либо другие оппозиционные силы, уже получившие опыт борьбы с властью. Уже говорилось, что это может быть организационная поддержка – рабочие встречи, консультации, обмен информационными материалами. Это может быть юридическая поддержка, что особенно важно, учитывая прессинг местных администраций. Наконец, это может быть материальная поддержка, пусть даже небольшая – возможность искать спонсоров и получать средства в регионах на порядок ниже, чем в столицах.

Насколько удастся уже сформировавшимся оппозиционным силам оказывать помощь региональным группам, во многом определит дальнейшее развитие событий. Именно регионы сейчас являются главным потенциальным ресурсом оппозиции. Не подключать этот ресурс, значит ограничить и локализовать масштабы сопротивления.

Суверенная Бюрократия при всей подковерной грызне в конечном итоге действует солидарно – в том основа ее выживания. И противостоять ей можно только солидарными действиями. Это задача нелегкая, но будет крайне жаль, если, увлекшись очередным партстроительством – главным образом, как водится, в пределах Садового кольца, оппозиция в рамках того же кольца и замкнется.

Честные выборы являются стратегической целью, но чтобы достичь этой цели, необходимо создать атмосферу, при которой у власти на любом уровне становилось бы все меньше возможностей для беспредела и махинаций. Выборы под контролем общества возможны лишь при власти, подконтрольной обществу.

Реализация такого контроля выходит за рамки партийной борьбы, однако поддержка региональных групп, отстаивающих права граждан в различных сферах жизни, могла бы создать основу широкого общественного движения, породив тот самый «электорат», поисками которого заняты партийные лидеры. Избиратель наслушался громких лозунгов, пришло время ежедневной, кропотливой работы. Не самое простое время. Но времена, как известно, не выбирают.

via ej.ru