Заметил, насколько разными бывают впечатления от поездок у людей, на какие разные вещи они обращают внимание. Допустим, летит человек в Париж и что он там видит? Если неизбалован, то стоит очередь и пялится на Джоконду, а после всем рассказывает про игру светотени на её мордасах и думает, что узнал Францию. Во второй свой приезд, он смотается в Фонтенбло или Булонский лес, где посмотрит на проституток, а затем скушает булочку в кафе на тротуаре. И снова будет уверен, что познал иной мир.

Так продолжается долго. Эрмитажи и Тауэры сменяют друг друга, достопримечательности тщательно фиксируются на мыльницу, сохраняются в фотоальбомах с тем, чтобы всем друзьям показать: человек-путешественник покорил ойкумену и знает теперь всё-всё. Да ну нет, не издеваюсь сейчас, у самого столько фоток, что стыдно даже признаться. Дима вздыхает на горе Синай, Дима и Биг-бен, Дима и статуя Свободы, ну и так далее, большей пошлости трудно придумать.

Со временем однако отношение меняется. Смотришь на какой-то очередной Версаль и думаешь про себя: ну, Версаль, ну и хуй бы с ним, эка невидаль, заебало. Особенно, если смотришь в шестой раз – планета же у нас маленькая, а цивилизация чахленькая, всех диковин раз-два и обчёлся. И идёшь куда-нибудь жрать.

Вот про пожрать – это второй этап взросления путешественника. Пост-ссср люди обычно врубаются в тему после Праги. Пиво, всякие свиные ноги, заправленные чесноком, и всё на фоне чешской архитектуры, даже отлить негде. Романтика и вкуснотища. Кто разбирается в пиве, говорит, что оно там вообще другое. Как живая вода, счас прибежит Женька и скажет веское слово – она шарит.

Уставший от музеев человек ездит теперь в гастрономические туры. Пожрать сырка с плесенью, запить его молоденьким винцом. Божоле нуво прибыло, да. Или тот же Октоберфест. А ещё ездят на устрицы и лосося в Ирландию, которые, кстати тоже, доставляют. После Сан-Фермина человек-путешественник говорит всем, что теперь он человек-гастроном. И никак не меньше.

Но нормального человека, спустя пару лет, такой гастроэнтеро-туризм начинает настораживать. Какая нахер высокая кухня может быть у макаронников или узкоглазых? Высокая тайская кухня, страшно даже подумать, какого таракана они тебе подложили. В конце концов понимаешь, что тебя имеют в голову и в кошелёк. Пил вино за двенадцать тыщ евро бутылка. Думал, что теперь-то стану мочеиспускаться амброзией. Даже не вставило, две бутылки усосал и хоть бы что. Мочеиспускался обычно, чем положено, никакой амброзии не вышло. Хотя, может она осталась внутри? Вот на это и надеются все гастро-туристы. С умным видом давясь лангустом, вдруг что-нибудь останется в душе или воспоминаниях. В крайнем случае, опять придут на помощь фоточки, которые можно показать всем-всем и сказать: я вкушал макароны!

Одним из вариантов на тему гастро-путешествий является секс-туризм. Не, ну а чо, тоже забавно. Помню, Жанна Агузарова как-то сказала из телевизора: у меня в каждой столице есть по любовнику. Мне тогда было лет двенадцать, поэтому задело. Зацепило, да. Понятно, что скандинавки совсем не такие как в порно, на самом деле они жирные и говорят непонятно. От чёрных как-то подозрительно пахнет, а азиатки сплошь кривоноги. Секс с качественными американками напоминает забег на время, после которого они деловито натягивают трусы, а некачественные похожи складками на поросят. У поросят есть складки? Ладно, не важно, короче они всё равно все жирные свиньи. В общем, тоже надоедает. Гурманство хорошо в меру.

Следующим этапом становления путешественника бывает наблюдение за себе подобными. Скорее, это энтомологический интерес, присущий всем высшим существам (если вы задались вопросом о том, почему существо стало вдруг высшим, то быстренько вспоминаем фоточки с достопримечательностями, с лангустом и в обнимку с женщиной из Бразилии). Оказывается, люди все разные. Вроде и ходят на двух ногах, но порой поражают.

Например китайцы и прочие азиаты, на их примере это особенно очевидно. Снуют в районе пупка, топчут ноги, проповедуют культ смерти и прочий буддизм. Спросил одного улыбчатого у храма: чему, сука, радуешься? Оказалось, что он нашёл своё место в мире, предназначение и теперь счастлив. Ну не придурок ли?

И таких идиотов в каждой стране масса, глаза на лоб лезут. Хотя, конечно, интернеты и прочая глобализация всё портят. Даже в Перу есть Сеть, школота перестала быть самобытной, все кричат «дяденька, дайте доллар» и «отымейте мою сестру за десятку». Однако, люди хоть забавнее жрачки, но тоже надоедают.

Предпоследний этап настоящего путешественника заключается в том, чтобы наблюдать за силой природы. За творением Б-га, если кто верует. Есть такие места на Земле, от которых, если б был женщиной, упал в обморок. Дикость, первозданность, сила, исходящая оттуда, унижает и растаптывает тебя полностью. Приходит понимание того, что человек – червь и не более. Наедине со стихией осознаёшь, что, например, все эти разговоры про человек-царь природы – бред чванливого зазнайки, который дальше своего Мухосранска нигде не был. На мысе Горн вдруг вспомнил про антропогенный фактор в глобальном потеплении – ржал долго и в голос. Это всё равно что если вдруг муравей начнёт обосновывать смену климата тем, что он каждый день пукает.

Однако и силы природы наверное тоже надоедают, ну, я так думаю, что должны же, должны. И последним этапом развития путешественника должен стать диван. Что может быть лучше, чем лежать и смотреть в потолок, если всё надоело и заебало? Это, наверное, мудрость или как её там.

© Кнут Пряников