Московские снобы не любят приезжих. Но в тех, кто добрался до столицы, есть прелесть и очарование. Хотя имеются и минусы.

Как только девушка выходит с вокзала, ей нужно поесть, поспать и безопасность. Желательно, не заплатив за это ни копейки. В первое время она готова браться за любую работу. Потому что нужно отсылать денег маме в маленький городок. Пусть родители думают, что у нее есть работа и все у нее хорошо. Мама же тут же растреплет всем, что ее дочь приехала в Москву и сразу устроилась на работу. Для них это важно. Они цепляются за любого мужика, чтобы осесть в городе. Под прицелом ходят все: от начальника поезда до водителя маршрутки. Провинциалки в первый год жизни в столице — довольные, милые и наивные существа. Поэтому жить с такой девушкой легко и просто.

Дома
Она сговорчивая, не привередливая. Налицо все еще не растерянные плюсы деревенского воспитания: кипячение белья в кастрюле, приготовление по утрам сырников, салата «из помидорки», наваристого борща. Причем, все это, по привычке, делается в промышленных масштабах — на всех. Она убирает квартиру и не знает, что есть недорогие слуги. В магазин пока боится ходить. Ты посылаешь ее туда, как очень умную собаку: где-нибудь да накосячит. Она еще не умеет подавать себя и по привычке покупает на вечер пиво, семечки, разноцветные конфеты. Она не разбирается в напитках: вино для нее — красное и белое. Спуманте — это роскошь. К праздничному столу покупает напитки в коробках — так красивее, элитный уровень. Любит все жирное: салаты с майонезом — обязательная часть программы.

По вечерам запирается в ванной и стирает трусы. У нее их пока мало. И она не хочет, чтобы ты подумал про нее, что она грязнуля. Там в деревнях ведь как: самое страшное — это грязные трусы. «Ты грязнуля» — одно из худших оскорблений.

Если перед приездом в Москву она с мамой была в Египте — то тебя ждут сюрпризы. Она устроит заграницу в твоей ванной: прозрачные камушки, пена для ванной закупается на половину зарплаты. Да, иногда ты чувствуешь себя Лебовски, которому в воду бросили скунса. Примерно также вылетаешь из воды от этих милых сюрпризов. В туалете обязательно будет пахнуть освежителем воздуха «горная прохлада», «еловый лес», «весенние цветы». Биде произведет удивительное впечатление. Тайком его будут фотографировать и отсылать по MMS подругам. На что подруги станут присылать вопрос: «он что — пидор?».

Прошло три года
Через три года она превращается в управляющего квартиры. Она называет домработницу по имени и отчеству, потому что ей тоже хочется чтобы к ней обращались как к начальнику отделения милиции. С уважением. Начнется дедовщина, месть за все прожитые годы в городке.

В ванной появится куча баночек. Причем не дешевой косметики из каталога, который можно получить у станции метро. А качественных марок: Shiseido, Helena Rubinstein... От простой косметики у нее «раздражение». Забыла, как снегом умывалась или дышала воздухом в грязном Норильске. Тогда у нее не было раздражения. В Москве появилось.

Место встречи провинциальных девушек — не «Пятерочка», а «Азбука вкуса». Это выход в свет. В продуктовом всегда можно встретить холостяка, который берет два пива по 200 рублей и банку оливок за 600. Ходят туда, когда в магазине мало народу — больше шанс, что ее заметят. Впрочем, заметить ее нетрудно. У нее, как правило, два вида одежды: длинные, как шпалы, играют в обольстительницу, женщину-вамп — ботфорты, чулки, что-то леопардовой раскраски на плечах. Маленькие имеют «спортивный» вид: бархатные треники, куртка с капюшоном, конверсы. Типа «нью-йорк стайл». На самом деле, это «таганрог-сити стайл».

Через три года она ни в коем случае не готовит дома. Все, что напоминает об унижениях первой половины жизни — не хотят знать. Как человек, которого выпустили из тюрьмы, не делает дома четки из хлебного мякиша и не мастерит из спичек дворцы. Если ты вдруг уронил немного икры из баклажанов на пол, то любая москвичка спокойно подберет это с пола и выкинет. Провинциалка, пожившая тут, не станет так просто подходить к проблеме. Она наденет плотные желтые перчатки, и только тогда, морщась, может быть уберет. При этом думает, что не сделай этого, сорвется крупная сделка, и ты, а не она, станешь выбирать отель в Париже.

Развлечения
Первое время она просит сводить ее поиграть на биллиарде или сразиться в боулинг. Это круто. Там разливное пиво и веселая музыка.

Разумеется, она полюбила суши. И в ресторане выбирает те, что максимально напоминают салат «Мимоза». Обожает жирные с майонезом или сыром Филадельфия роллы. По жизни любит ролл «Калифорния». Ни в коем случае не сашими. Пока не врубается. И не понимает твоей расточительности в ресторане: «как может кусок обычного мяса стоить 1200? Я тебе за эти деньги полкоровы из деревни выпишу». И самое ужасное, что ты на это говоришь: «Солнышко, мы можем себе это позволить». Эти слова она запоминает на всю жизнь.

Ее восхищает Царь-пушка. Она закупается под Манежной площадью. Ходит по выходным на роллердром.

Ей нравятся мультики. В кинотеатре она готова смотреть «Шрек-2» три раза подряд. Она обязательно берет начос на закуску, потому что поп-корн уже продается в их городе, а начос еще не завезли.

Про современное искусство она говорит: «я сама могу так накалякать».

Она не понимает баров. Для нее — это алкоголизм, который в селе был повсеместно. То, чего так долго добивалась Москва, есть в каждой деревне: чуваки стоят, пьют и разговаривают (кто танцует — тот петух), девочки танцуют вокруг сумок. «Симачев» с поправками — это деревенская дискотека. Только ебало не набьют за то, что к девушке чужой подошел. А если ты ее отвел в «Маяк», то ты — неверно выбранный кандидат. Они в Москву ехали не для этого! Посмотреть, как Серега с Петей нажираются, они могут и дома. Так там еще это в сто раз дешевле.

Дискотека для нее — это пенные вечеринки, диджеи, про которых говорят, что играли на Ибице, коктейли в больших стаканах и с черной трубочкой. Толпа, ритмично танцующая под громкую музыку и песни, желательно, на родном языке.

Прошло три года
Она начинает есть все, что полезно. Ее тело — чуть ли не единственный повод заинтересовать мужика. Она прекращают любить «Колокольчик» и «Байкал» и пьет исключительно воду без газа. За пределами Садового кольца ее редко кто пьет. Тем более за 170 рублей. Она начинают любить невкусные продукты. Логика простая — невкусное, значит полезное. В магазинах начинает читать этикетки, внимательно в составе ищет сахар и консерванты, как следователь ищет весомые улики.

Из ресторанов ей больше всего нравятся те, что открыли Ginza. Это рестораны, созданные провинциалами для провинциалов, проживших в столице более трех лет. В их представлении богато, вкусно и модно — так. А название ресторана BlackBerry переводится как телефон.

Она растеряла свою первобытность. И парни, любящие деревенских по принципу «и нахихикался и наебался», на нее не ведутся.

Три года назад ты уссывался над тем, что ей нравится Шрек, а тебе тогда нравились Коэны, то сейчас она может грузить тебя тем, что Коэны это не круто. Конечно, она многое не понимает, но имена уже выучила. Понимает, что обязана все и всех знать. А ты — москвич, тебе все по барабану. И поэтому у нее появляется взгляд недойной коровы и звучит фраза: «ты меня тянешь на дно».

Если три года назад она сделала татуировку, как у тайской массажистки — узор над жопой, то сейчас они хуярят на руках или животе какие-то надписи на английском или латыни. Потому что это модно. И вдобавок можно сказать, что это слова Марка Нопфлера из Dire Straits.

Она по-прежнему не врубаются в современное искусство, но перестала над ним ржать. Наверное, ее приложили пару раз за это. Конечно, музей мыши в городе Мышкин ей интересней.

И до нее доходит, что жить «у метро» — это не так уж и круто.

Секс
Конченные сюда не приезжают. В Москву приезжают или девственницы, или после расставания с первым парнем. Три года они жили вместе, он бухал и редко занимался сексом. Для нее удар, когда она узнает, что после секса надо говорить «спасибо» мужчине. Она-то секс дарит с надеждой, что завтра вы поедете в суши-бар за это.

Во время секса она жмурится, краснеет, иногда плачет. Привычная поза — «миссионера» или «раком» — но это прямо порнуха! Оторвалась! Она еще не знает, что можно поставить ее на тумбочку раком, наклонить и палец ноги засунуть в рот. Еще не время. Это извращение.

Когда она идет отлить, то закрывает дверь на щеколду. Говорит: «только не подслушивай».

Разумеется, она практикует оральные ласки, но приговаривая, что она это делает в первый раз. Или делает это только по любви. И не понимает, насколько тебе похуй, почему она это делает, главное, что тебе больно, потому что она прикусывает член как эскимо.

Но приезжие приятные. Такие мягкие, молочные бычки. От которых хорошо пахнет. Нежные пяточки, которыми они бегали по лужайке. И нет на ногах стоптанных от каблуков, желтых, будто ненарезанные кольца кальмаров, кусков кожи.

Пусть она плохо трахается, но ты чувствуешь себя Робинзоном, которому встретился Пятница. И ты его потягиваешь. Да, он непричесанный, дикий, пугливый. Но именно этим он нравится.

Нравится, когда видишь ее громадные, как блюдца, глаза, после того, как ты пальчиком потрогал ее «шоколадницу». Она понимает, раз потрогал там, значит в течение полугода ты туда сделаешь решительный шаг.

Это потом она начнет копить деньги на то, чтобы с ней занялись сексом. А пока все хорошо.

Прошло три года

За эти годы она узнала больше, чем житель предместий Брянска узнает за 15 лет. Групповуха, свинг, «дочь+мама — блюдо для гурмана». Оказывается есть околояичное пространство, которое нужно полировать. Она учится пережимать канал, чтобы парень дольше не кончал. Понимает, что сперма бывает разной на вкус. Для нее открывается новый мир. Это как нас бросить в гомосятину. Мы-то думаем, что они только в рот и в жопу, а там такое бывает…

Провинциалка целеустремленная. Она хочет познать этот новый мир «от и до». Это она ходит на курсы стриптиза или на курсы повышения сексуального мастерства. На те деньги, что отложили на покупку шубы. Это самая грамотная инвестиция. Ее основная работа — найти хорошего мужика и как-то удержать его. Для этого нужно уметь брать, глотать и быть психологом.

©Эммануил Говорухин