Начало тут

Дженни сидела в кресле, скрестив ноги. Перед ней лежал мой старенький ноутбук, она копалась в интернете.

— Слушай, вообще пиздец, — вдруг сказала она. — Извини, другого слова нет.

— Что там?

— Госдума обсуждает вопрос установки счетчиков на канализационных трубах! Хотя нет, стоп... Пресс-секретарь тыры-пыры такая-то... успокоила журналистов, объяснив, что... Ага, ну, слава богу, пишут: законопроект не коснется самих жилых помещений! Вот перечислено: только государственных учреждений, предприятий, офисов... — Дженни замолчала, продолжая шевелить губами. — Хотя, нет, коснется! А также санузлов, принадлежащих жилым помещениям в квартирах граждан.

— Это где такое? — спросил я устало.

— Да это везде! — Дженни подняла глаза. — Если конкретно — ленту новостей ИТАР-ТАСС читаю. Просто подряд. — Она снова уткнулась в экран: — В Кемерово неизвестные угнали тепловоз. Епископ брызнул в лицо журналистке расплавленным оловом. В Москве проезд по улице Обручева с сентября станет платным. Иран объявил... Ого! Иран объявил войну Египту и Венгрии! Командующий ВВС США заявил... — Дженни замерла с открытым ртом. — Стоп, это я вообще читать не буду. Вдруг оно от нашего внимания запускается? Так и нас с тобой разбомбят...

— За два дня не успеют, — возразил я. — Нам осталось-то два дня продержаться.

— Британские ученые обнаружили на орбите... — снова начала Дженни. — А нет, пустяки. Президент России подписал указ о повышении пенсионного возраста до семидесяти пяти... Тоже ерунда. В Павлово охранник госпиталя... Чушь собачья. Стоп! В Павлово охранник госпиталя ФСБ прострелил пациенту здоровую ногу из-за брошенного окурка.

— Чего? — насторожился я.

— Дело закрыто за отсутствием состава преступления. — Дженни подняла на меня глаза: — Слушай, я не могу больше! Не могу!

— Успокойся, — сказал я, присаживаясь рядом и обнимая ее. — Надо просто потерпеть. Понимаешь?

Дженни всхлипнула и кивнула.


* * *

— Все! — сказала Дженни, едва переступив порог, и со злостью швырнула сумку с тетрадями в темноту коридора.

Загремели падающие ведра.

— Ну ладно тебе... — Я обнял ее и поцеловал. — Что опять стряслось?

— Четвертый день! — всхлипнула Дженни. — Четвертый уже пошел! А оно только хуже!

— Где?

— Да везде! — Дженни топнула ножкой. — Везде! Ты не видишь?

— Вижу, но терплю, — вздохнул я. — Сегодня даже в институт не пошел. А у тебя что нового?

— Ничего особенного! — с вызовом сказала Дженни. — По закону божьему на нашем курсе будет не зачет, а курсовая. Выдавали сегодня темы, мне досталось «Мощи ли молочные зубы». Я не могу больше!!! Не могу!!!

Я решительно кивнул.

— Дженни, давай съездим в госпиталь? Ну, извинимся, что убежали, спросим, что делать. Одежду, опять же, может отдадут.

— Мобилку, — кивнула Дженни. — Мобилку особенно жалко. И наушники.


Госпиталь почти не изменился. Только перед зданием теперь стояли два автобуса: второй был зеленый — с расплющенной мордой и без лобового стекла, зато с уцелевшей табличкой «ЗАКАЗНИК—2». Профессор возился внутри, вывинчивая что-то из кабины. Он был хмур, наше появление его не удивило, но и не обрадовало.

— Вы за деньгами? — спросил он сходу. — Денег не будет. Вы убежали, мы так не договаривались.

— Послушайте... — начала Дженни.

— Не будет денег! — упрямо повторил профессор. — Нет у нас сейчас денег. Нету. Нам Рустама пришлось отмазывать, нет денег.

— Да не нужно нам ваших денег! — крикнул я с отчаянием. — Скажите просто, когда это кончится? Когда нас отпустит?!

Профессор удивленно посмотрел на нас.

— А я вас и не держу, — сказал он. — Зачем вы мне нужны? Поднимайтесь на пятый, Ксения вам одежду вернет. Ну и всего вам доброго.

— А препарат когда прекратит действовать? — спросила Дженни.

— Какой препарат? — удивился профессор. — А, вы про эксперимент что ли? А всё закончилось.

— Да не закончилось же! — закричали мы хором. — Он же не отпускает!

— Кто? — изумился профессор.

— Препарат!

— Вы с ума сошли? — Профессор отложил отвертку и вытер замасленные руки об халат. — Это плацебо.

— Что?!

Профессор заговорщицки подмигнул и сообщил доверительным шепотом:

— У нас нет никакого препарата. У нас и лаборатории уже давно нет. Просто есть проект, есть финансирование, и начальство требует отчетов. Так что мы пока проводим вторую половину эксперимента. Чтобы отчитаться хотя бы на пятьдесят процентов.

— Какую вторую половину? — не понял я.

— Контрольная группа, — объяснил профессор. — Вы ж медики, должны знать: в любом эксперименте половина испытуемых — контрольная группа. Они принимают не препарат, а просто воду. Вот это вы и были.

— Так значит... — опешил я, — не было никакого препарата?

— Не было, — подтвердил профессор. — Я ж вам сразу намекнул, что никакого действия на ваш организм не будет. Помните? Правду я вам не мог сказать, потому что какой же тогда эксперимент? Но воду-то в стаканчики я набирал прямо при вас из крана. Или вы не обратили внимания?

Я замолчал потрясенно. Дженни тоже молчала.

— Так что же это получается? — наконец произнесла она одними губами. — Нас теперь уже никогда не отпустит?

март 2012, Москва

©lleo