Однажды я подбил БМВ.

Само по себе это, конечно, не очень удивительно. Число машин в городе постоянно растет, водим – как попало, БМВ – марка распространенная.

Но важны подробности.

Я подбил новую семерку БМВ в 2001 году, едучи на двадцатилетнем дизельном "Форде" своего отца. Кто не помнит, семерка тогда была примерно сродни "Кайену" сейчас.

Денег в кармане – двадцать баксов, в машине – я, жена и плюшевый костюм курицы в натуральную величину (не спрашивайте, почему).

Из БМВ вышел расстроенный "браток", бросил: "Деньги есть?".

Я говорю, мол, нету.

– Чё, ментов вызываем?

– Вызываем, – говорю.

– Ну, вызывай! – и пошел горевать.

Я дрожащими руками сообщил в милицию, что я за человек. Неловко было признаваться, что я подбил и чем.

Тут к "братку" подъехали друзья. Меня вызвали из машины и стали решать, что со мной делать. Нюанс был в том, что я разворачивался через две сплошные, а БМВ вообще ехал по встречной. То есть виноваты оба. Это было понятно как исходя из ПДД, так и согласно "блатному" понятию о справедливости.

Сценарии обсуждались разные. Было бы что взять или столкнись мы где на проселочной дороге, судьба моя могла бы быть иной. Но наши два одиночества встретились на проспекте Скорины, а уровень моего достатка был столь очевиден, что в какой-то момент дискуссии один из братков открыл пассажирскую дверь моего "фордика", ткнул пальцем в костюм курицы и возопил: "Что с него взять, вон мишек плюшевых возит!"

По итогу сходняк пришел к тому, что нужно разъезжаться, встречаться снова и разбираться по понятиям.

– Нет, – говорю, – простите мне мою дерзость, уважаемые господа, но я уже вызвал милицию.

Услышав про милицию, народ как-то сразу сник и быстро рассосался, оставив нас, горе-автолюбителей, одних.

Гаишник приехал, долго смеялся, тыкая в нас пальцем. Потом вытер слезы радости, заставил написать бумажки, что мы признаем себя идиотами и по этой причине претензий друг к другу не имеем.

Мы расстались почти друзьями.

– В зеркало же надо было дыбануть! Все! Будь здоров, не кашляй!

Смысл этой старой истории на самом деле в том, что моя Татьяна, которая, вообще говоря, девушка активная, бойкая и самостоятельная, сидела во время всей этой разборки как мышка и из машины не выходила. А потом сказала, что я вел себя очень мужественно, хотя я даже сам не понял где.

Эта оценка ситуации для меня была полной неожиданностью. И только совсем недавно я понял, почему картинка наших взаимоотношений поменялась так внезапно.

А давеча наткнулся на прекрасную книжку, где эти поведенческие стереотипы мужчин и женщин объясняются чуть ли не с научной точки зрения.

По мнению автора, в людях до сих пор живут инстинкты, заложенные еще во времена пещерного человека. Тогда в первобытной семье четко выделялись две сферы доминирования.

Что касается добычи пищи и обороны от внешних угроз, доминировал мужчина – сильный, быстроногий, ловкий.

А в пещере (чуме, землянке) доминировала женщина. Она готовила еду, воспитывала детей, обеспечивала первобытный уют, чтобы ее троглодит мог спокойно отдохнуть, зализать раны от когтей лохматых носорогов и как следует подкрепить свои силы древним борщом.

Это вот разделение труда, оскорбляющее современных феминисток и прочих борцов за равенство полов, было прописано, как и все прочее жизненно необходимое, в инстинктивной программе поведения Homo Sapiens.

Именно они и включились в моей жене во время всей этой автомобильной катавасии. Была очевидная внешняя угроза, с которой я, как мог, пошел справляться. Инстинкт велел ей затаиться в пещере.

Нужно сказать, что со времен человеческого стада произошли очень интересные вещи. За очень короткий период (с точки зрения развития биологического вида) человек освоил сначала палку, потом копье, потом огонь, лук и стрелы, медь, бронзу, кастрюли, пулемет, космос и facebook. Мы встали на качественно новую ступень в плане технологий и структуры социума. А инстинкты переписать просто не успели. Слишком мало времени!

В каждом мужчине, соответственно, где-то глубоко внутри сидит эдакий примитивный мужлан. Агрессивная и физически сильная особь нашего вида, которая самая волосатая, на всех кричит (включая хищников, добычу и соплеменников) и всех, соответственно, бьет. Когда-то давно этот типаж был самым перспективным с точки зрения генов.

Именно поэтому, оказывается, женщины так любят подонков. В современном мире юноша с описанными задатками становится либо преступником, либо, скажем, боксером или военным. При любом раскладе – это зона наибольшего профессионального риска.

Поэтому выходят замуж обычно за мужчин более спокойных, которым свойственно другое важное умение – добывать мясо. То есть зарабатывать деньги. Женщины, кстати, также принимают драгоценности, меховые изделия, итальянские сапоги, автомобили, туристические путевки и прочие современные символы "мяса". Чем добычливее мужчина, тем он привлекательнее в качестве отца семейства.

Человеческая история развивается скачками. "Идеальная" семья постоянно меняется.

Если вокруг – война и голод (или огорченная разбитой машиной братва), ячейка общества становится максимально похожей на первобытную. Мужчина – главная опора и защита. Женщина вяжет носочки и жарит котлеты "добытчику".

Если достаток и изобилие – женщины "распоясываются", начинают доминировать, мужик мельчает, хиреет.

Наши древние "программы" при этом начинают сильно сбоить. Мужики не чувствуют себя нужными и пускают сопли. Женщины, видя вокруг одних слабаков, начинают тосковать по сильному мужскому плечу. В древности это обычно заканчивалось тем, что приходило соседнее патриархальное племя, убивало субтильных мужчин и уводило всех женщин.

Примерно так же закатывались славные цивилизации древних греков и римлян.

Те же процессы мы можем наблюдать сейчас, например, в соседней Западной Европе. Только без крови. Тихой сапой.

И здесь позвольте уже выразить личное мнение, что пускай лучше будет все на своих местах.

Белорусские женщины, еще с войны привыкшие брать на себя и все это на себе с честью нести, пробиваются в бизнес и руководство. Весьма успешно причем! А потом начинается тоска и мука выбора: то ли карьера, то ли семья. Советское воспитание и западные модели поведения с одной стороны и поведение, верное собственной природе, – с другой.

Поэтому, повторюсь, я за "древний" вариант семьи. Тогда и меньшинств не будет большинство. Здесь я даже согласен с высказыванием одного популярного человека (вы все его знаете): "Нормальный образ жизни надо вести. Мы его не приемлем, и нам не надо его навязывать. В Германии это возможно, в Польше – пожалуйста, пусть они этим и занимаются там, а нам сюда это не надо".

via lady.tut.by