В работе преподавателем и во время приемной кампании особенно ярко бросается в глаза, сколько же у нас маменькиных сынков. Девочки в основном приходят сами. А если приходят с мамой, то та ей нужна больше для моральной поддержки: на случай, если сама девочка забудет спросить или сказать что-то важное.

Мальчиков чаще приводят. Чаще мамы. Он просто присутствует. Сидит тело и ставит подписи там, где надо. На вопросы за него отвечает мама, хотя спрашиваешь сына; заполнять заявление ему помогает мама (иногда сынуля не в курсе, как написать, где мама работает - она за него пишет, у нас уйма таких заявлений, где мамин почерк. Телефона они тоже не знают, тоже мамы заполняют. Я как-нибудь спрошу у кого-то из них, а в свой телефонный аппарат мамин номер они как заносили - тоже маму просили?), что-то уточняет вместо него мама. Такое чувство, что и поступать его мама приволокла за собой: села, выбрала перечень вузов, посмотрела баллы, куда сын может пройти, а потом подняла его со стульчика, дала в руки выглаженную рубашечку - и они пошли. Документы все, кстати, тоже, как правило, у мамы в сумке. 

Из окна за ними самое оно наблюдать: сразу видно, кто с каким вопросом идет. Если мама одна - несет документы или надо что-то уточнить. Ей ведь надо, не ему. Вот она и идет. 

Если вдвоем - надо не на сына, а опять же на маму смотреть. Нос кверху, поступь гордая, на устах улыбка - идут поступать. Нос кверху, вид воинственный, поступь тяжелая, как будто на ней доспехи и шлем с пока еще открытым забралом - идут ругаться. Точнее, она идет.

А сын... Что сын? Чаще всего плетется рядом, чуть позади, на полшага. Сразу понятно, кто тут главный, да? И сидят они потом рядышком: мама беснуется. Мама воюет за дитя. Мама монументальна и непоколебима. Дитя - безразлично. Дитю вроде как и не надо. Ну чисто обидели ребенка в песочнице, он дома нажаловался - и сидит, отдыхает душой, маленький. Просто присутствует: да, это я, это обо мне речь. Если ему в этот момент задать вопрос, он даже не поймет сразу, что к нему обращаются. Посмотришь - взрослый мужик на первый взгляд. Молчаливый кроткий амбал: выше меня ростом, поперек себя в плечах шире, рубашечка наглажена, волосики уложены. (Почти) совершеннолетний. Морда свежевыбрита. Во время сессий из-за его долгов пороги в деканате и у директора тоже будет мама обивать. Плавали, знаем.

По спискам звонят: девочки чаще сами, за мальчиков - мамы, редко папы. За эту приемную кампанию я запомнила только одного папу, который пытался все узнать, около пяти мальчиков-выпускников школ, которые пришли самостоятельно (двое из района, взрослые заочники не в счет), и только одну пару "сын+мама", где решения принимал сам сын, а мама шла группой поддержки с правом совещательного голоса. Все остальные в массе своей - маменькины сынки. Сыночки. Жену им тоже будет мама выбирать. И указания по семейной жизни давать. И разведется он по маминой указке, если ей что не по нраву будет. И работу искать будет так же. А что, мама же лучше знает. Да и думать не надо. Это трудно и неинтересно. И ответственность, если что, можно на маму же и повесить потом. Насоветовала, решений напринимала, а ребенку теперь дискомфортно. Удобно, че.

Я тут чисто ради смеха нашла в контакте одного такого наглаженного-свежевыбритого-уложенного. Недавно общались с ними. Точнее, с ней. Он рядом сидел, в ручках какую-то игрушку крутил. На запястье - кожаный браслетик.

Как и ожидала: на фото - мачо-мэн. С друзьями, машинками, пальчики веером, в стаканчике что-то плещется. Будь я молодой девочкой и не наблюдай его в компании мамы на важном этапе - при подаче документов в вуз - ей Богу, повелась бы. Могуч, вонюч, брутален!

Мамина деточка. Самим-то не смешно?