- Венька, задрыга такая, выходи! Выходи, кому сказано! Жильцы уже приехали, вещи сгружают!

- Старый, отстань, не мешай! В сортире хорошо думаеццо!

Прокоп начал колотить в дверь ногами. Ему ничего не стоило просто скользнуть в щель под дверью, но старый домовой-господар пока еще сохранил остатки былой культурности. Заставить себя без разрешения влезть в занятый туалет он не мог.

- Венька, гаденыш!.. - простонал старик, переминаясь с ноги на ногу.

Гаденький гремлин только противно захихикал. В сорок шестой квартире он
обосновался уже давно - причем большую времени просиживал в "кабинете
задумчивости". Почему? Да он и сам толком не знал. Hравилось ему бродить по просторам Интернета под звуки спускаемой воды. Hастраивало на нужный лад. И отлучаться опять же никуда не надо - все под рукой... Сигареты гремлин хранил за бачком, обедал туалетной бумагой... А пил так прямо из унитаза.

- Венька, скотина, я сейчас дверь сломаю!!! - заорал взбешенный до предела

Саша Петров давно хотел побывать в экспедиции.
Все равно - в какой. Но чтоб кругом лес, или степь, или горы, и костер по вечерам, и романтика, и обязательно - исторические находки. И чтоб какую-нибудь из этих находок сделал он, Саша. А потом маститые археологи, бородатые и в вязаных свитерах, хлопали бы его по плечу и говорили: "Наш парень! Молодец!"
Саша очень хотел... Но с его профессией можно было рассчитывать только на какую-нибудь экспедицию в недра городских инфраструктур. Дело в том, что Петров работал сантехником...

Забирали по ночам: тихо, деликатно, не беспокоя соседей, всегда — целыми семьями. Просто утром квартиры стояли пустые, с распахнутыми настежь дверями, и кого-нибудь недосчитывались: астрофизиков и слесарей, летчиков и дошкольников, пастухов и профессоров консерватории, домохозяек и академиков. Возвращались единицы, с головной болью, провалом в памяти и справкой: взяли по ошибке, приносим извинения, память скорректирована из соображений планетарной безопасности.
Почта захлебывалась доносами. Люди не могли дышать спокойно: у одних поселился внизу живота холодный ужас, сдавил дыхание, рвотно подкатываясь к горлу; другие воодушевленно строчили — на начальника, чье место неплохо бы занять, на соседа, чьи дети слишком громко кричат, на девушку, что отказала; третьи писали на вторых, чтобы успеть первыми. Шушукались: «Пять раз написала, а его все не берут. — А ты о чем? — Что крадет. — Дура, надо, что ругает Мировой совет...» Прислушивались к лифтам, к шагам за дверью...

Приятель жалуется — слушай, мне сорок лет. С утра у меня мигрень, вечерами болит спина. На глазах очки, на зубах коронки, в обуви ортопедические стельки. От сухомятки запор, от жирного гастрит, от вина изжога. Без таблетки из дома не выйдешь, без крема на пляже не позагораешь, без сна вообще не жилец. Но я же, вроде, здоровый человек!

Ну да, говорю. Ты и есть здоровый человек. Так выглядит здоровье. Потому что болезнь выглядит совсем не так.

Жизнь мужчины проста и пряма, как рэльса. Из пункта А в пункт Б, поели - можно и поспать, поспали - можно и поесть. Хуй толще, джып длиннее, телевизор тоньше, жопа слаще. В общем, "Вот бы яблочка куснуть, поебаться и уснуть" не зря придумали.
И проблема в том, что в этой незамысловатой жизни совершенно нету места Чуду. И поэтому иногда мужчина сидит на кухне напротив своего друга стакана, который его всегда понимает, и думает честно перед самим собой, и очень грустно: "Ну ебаны ж свет..."

Зоя опустила глаза и посмотрела на свои босые ноги в ссадинах. Пальцев она уже почти не чувствовала. Грязный холодный пол полностью промёрзшей за ночь избы. Решётка на маленьком окне. Накануне Зоя вынесла ещё более жестокие побои, но дух Космодемьянской не был сломлен. Отнюдь. Несмотря на избитое лицо и нывшее, в синяках, тело, девушка чувствовала гордость за поджоги, которые удалось совершить её группе.
Враг всё равно будет сломлен, Зоя ни секунды не сомневaлась в исходе войны и смело глядела в своё будущее, прекрасно осознавая, что её ожидает...

Поскольку делать аборт было уже поздно, решили сыграть свадьбу. Невеста пухла прямо на глазах. Она передвигалась неловко и немного боком, как идущая на нерест семга. А купленное за неделю до торжественного события платье пришлось в срочном порядке расставлять. Молодая в нем была похожа на задрапированный перед торжественным открытием памятник удаву, проглотившему футбольный мяч.
Бутылка шампанского в загсе открываться отказалась наотрез. Пробка держалась за стенки горлышка так, как будто от этого зависела ее жизнь.
Пальцы приятелей жениха скользили по запотевшему после холодильника стеклу вместилища праздничного напитка.
– Надо по донышку рукой, – посоветовал дружка и тут же воплотил задуманное.
Наклонив бутылку и, как вскоре выяснилось, по роковому стечению обстоятельств направив ее горло прямо в огромный живот новобрачной, он стал с силой бить ладонью по донышку сосуда. Шампанское ахнуло, словно мортира на Севастопольской батарее. Пробка, срикошетировав от упругого чрева, обтянутого белым атласом, улетела куда-то в соседний зал. А струя пенной, как из огнетушителя, жидкости щедро обдала новоиспеченную жену от пояса и ниже. Пока оставшееся на дне бутылки вино раскапывали по бокалам, молодая, тяжело – как пингвин на кладке – присев, отжимала подол...

 

В Европе чиновники, которые крадут бюджетные деньги, называются обыкновенными ворами, а в России – эффективными менеджерами – это один из анекдотов, который прекрасно отражает нашу действительность.
   
Борьба с коррупцией в России в последнее время всё чаще вызывает грустную улыбку на лицах граждан, а всё потому, что вопрос «как в нашей стране пропадают миллиарды рублей и почему не наказывают тех, кто злоупотребляет своими полномочиями» остаётся открытым. Что мешает России справиться с коррупцией и какие меры нужно принимать в отношении казнокрадов – об этом мы поговорили с экономистом Михаилом Делягиным...

Дочь вернулась из лагеря и прямо на вокзале коротко охарактеризовала отдых. Тремя словами:

– Мама, лечим печень.

Я сначала было собралась театрально упасть в обморок. Или, как минимум, включить родительскую пластинку про "неокрепший организм", "разрушительную силу алкоголя" и, естественно, всемогущее "тебе еще рожать". Но потом вспомнила, что мне тоже было шестнадцать.

Я думаю, продукты в тележке у ленты гастронома говорят о человеке больше, чем он планирует.
У меня в очередях вообще чувство, что все вокруг - голые, всё на виду.

Вот бабушка стоит. Три вискаса, два педигри, сметана, картошка, фарш, лук.
И я уже слышу - "Буся, иди, иди, щас полОжу", - в квартире тепло, душно, пахнет едой и немного котами. В прихожей - половики, в комнате - софа "Лора", стенка, фотографии и кружевные салфетки...

Умер человек и попал на Божий суд. Долго смотрел на него Бог с недоумением и задумчиво молчал. Не выдержал человек и спросил:

- Господи, что с долей моей? Почему ты молчишь? Я ведь заслужил царствие небесное. Я страдал! - с достоинством заявил человек.

- А с каких это пор, - удивился Бог, - страдания стали считаться заслугой?..

Три бабуси под окном сидели на лавочке и переговаривались высокими дребезжащими голосами.
-Слыхали? У Фроловых - то дача сгорела.
-Ну?
-Как есть сгорела, позавчера. Напрочь. Один погреб остался.
-А у Козловых зато разбилась яхта, ещё на прошлой неделе. Сами-то, правда, уцелели, сейчас в больнице лежат. Что дороже, яхта или дача?
-Ну это смотря какая дача...
-Это Козлихе ещё повезло, она при муже осталась. А Дуньку помните, ну, которая за шейха вышла? Вчера вернулась, вся в соплях, на шестом месяце, и ещё с одним арапчонком на руках...

Ему нравится женщина, и он, словно услужливый официант, повесив на руку шарф, терпеливо ждёт, когда же появится троллейбус, чтобы случайно присосаться к карману плаща неудовлетворенной дождём дамы. В отличие от неё, он свою ночь провёл бурно. Его любимый шарф, обидевшись на неуважительное к себе отношение – сморкаются в него, бросают где ни попадя, а иногда даже полируют им грязь на ботинках, – сказал, что уходит. Навсегда. Куда глаза глядят. Этот кошмар продолжался всю ночь, и уговорить текстильного своего друга остаться ему удалось лишь под утро...

1. Женщина тоже человек.

2. Если женщина что-то просит, то надо ей это очень быстро и не раздумывая дать. Так дешевле обойдется.

3. Очень умные женщины умеют прикидываться идиотками так, что не отличишь. И только с такими у вас есть риск превратиться в подкаблучника.

- Ничего страшного, что мы застряли в грязи. Ты потихоньку газуй, а я буду толкать машину сзади.

- Сегодня же суббота! Я поеду к маме одна, а ты иди с друзьями в баню (на рыбалку, охоту, в клуб и т.д.) Оторвись по полной, ни в чём себе не отказывай!

- Давай сегодня не пойдем на рынок выбирать шторы!? Лучше купим пиво с креветками и будем смотреть футбол по телевизору...

Классик психотерапии Эрик Берн считал, что сказки, которые нам читали в детстве, оказывают заметное влияние на нашу дальнейшую судьбу. Одна из них может как заноза засесть в подсознании мужчины, да так, что становится основой его собственного жизненного сценария. И он только тем и занимается, что, сам того не замечая, претворяет в жизнь излюбленную стратегию одного из героев. Поэтому встретить в жизни сказочных мужчин можно на каждом шагу. Пусть до идеала некоторым из них и далеко, но все-таки…

Жить в этом пространстве, где миллиард людей каждую секунду изготавливает триллион тех вещей, которые нужны лишь для того, чтобы оправдать существование тех самых людей, которые их изготавливают, далее уже решительно невозможно.
И главное непонятно: куда всего этого столько? Когда я только приехал в город Петербург, на нашей тихой конечной станции метро стояло несколько продуктовых палаток, один хозяйственный магазин, один обувной, два одёжных, да десяток азербайджанских старушек с помидорами. Сейчас же там стоят несколько десятков супергипермаркетов, по самые крыши набитые каким-то непонятным хламом. И обезумевшие жители носятся по сияющим и мигающим этажам (специально придумано, чтобы человек впал в беспамятство, нахватал кредитов и накупил тысячу не нужных его предметов)...

Для меня, как и для многих других людей, учеба в университете прошла с твердым убеждением, что оценки решают все.

Преподаватели и родители твердили, что высокая успеваемость откроет перед тобой все двери этого мира. Высокий балл — это ключ к успешной жизни.

И я слепо верил их словам …

Я помню время, когда учебой я доводил себя до полуживого состояния, только ради того, чтобы получить высокий балл на экзамене.

И мне казалось, что все это имеет смысл, но сейчас … я бы не хотел, чтобы мой ребенок учился так же упорно, как когда-то его отец...

Сначала она приходила. В гости. Потом просто приходила. Потом как-то поздно засиделась и заночевала. А потом и вовсе не ушла. Осталась. В доме появились цветочки и вазочки. Я уже не мог курить на кухне, потому что азалия от табачного дыма скорбно складывала листики и роняла лепестки. А чтобы увидеть свое лицо во время утреннего бритья, мне приходилось отодвигать в сторону бутылочки и флакончики, заполонившие некогда чистую полочку перед зеркалом. Вот тут-то неожиданности и начались...

Мой знакомый любит студенток. Кто он? Вы его не знаете. 
Мы начинали с ним вровень, в 19, с 19-летних. Мы были студентами и любили студенток. Только наши дамы старели вместе с нами, а его - нет. Может, потому что он был и остался чертовски неплох собой с девичьей точки зрения и пошел работать преподом в институт.

Ему не подходил тезис "давай стареть вместе" и прочий моногамный брутал. Он не задумываясь менял дев, как ныне меняют айфоны.

Люди низкого положения полагают, что путь офис-самурая - это его путь в офис. Следует со снисхождением относиться к их незнанию. Люди высокого положения полагают, что путь офис-самурая это путь карьеры. Следует с сочувствием относиться к их заблуждениям.
Путем долгих размышлений я постиг, что путь офис-самурая это путь увольнения.
Следует ежедневно размышлять об увольнении. Просыпаясь, думай об увольнении, засыпая-предавайся размышлениям об увольнении. Только избыв страх потерять работу ты выпрямишь свой карьерный путь. В увольнении нет бесчестья, люди низкие и трусливые трясутся за свое место, у офис-самурая же не место, но путь. Следовать пути надлежит решительно и бессрастно.

***
Ольга, жена владельца «Планеты Мебель», размякнув после хорошего секса с молодым любовником, поведала ему, что настоящую свободу она почувтсвовала, только когда доход в семье перевалил за 10 тысяч долларов на человека. У любовника ее, человека невыского ранга и недалекого, от этих слов случилось разлитие желчи. Воистину, невежество ведет к страданиям! Офис-самурай должен понимать, что для настоящей свободы человеку вообще ничего не надо, кроме трехсот баксов...

Вот средняя русская женщина. В ней примерно 165 см роста, лишний вес, развод за плечами и ребенок в анамнезе. Она работает в школе училкой, в больнице врачом, в офисе, или продавцом в магазине. Она, скорее всего, иногда страдает молочницей. Как вы думаете, в чем ее самая большая ошибка?

Она живет мечтами. Иллюзиями, которым никогда не дано сбыться. Она ждет того, что не случится никогда. Она ждет папика. Нет, даже не так. Она ждет ПАПИКА. Великого и ужасного разрешателя проблем, давателя денег, воспитателя ее детей и починятеля ее кранов.

Она может маскировать слово ПАПИК другими словами, употребляя выражения типа «добытчик», «каменная стена», «настоящий мужик». Но смысл остается прежним. Придет какой-то хрен, все мне решит, и у меня никогда больше не будет проблем.

Этой идеей ее кормят гламурные журналы, гламурные передачи и гламурные книжки. Стайка гламурных копирайтеров жирно и вкусно кушает, пописывая время от времени: с нищебродом? Да никогда!

Женщина верит. Усталая, задерганная, поистрепавшаяся от бесконечной гонки, продолжает мечтать. Мне же по телевизору показали (в журнале написали, сама видела). Она не хочет верить простой арифметике: богатых мужчин мало и на всех их не хватит. Она верит чужим бредням...

В дверь позвонили.
- Сенечка, откроешь? - крикнула из спальни Валя.

Сеня накинул на себя кофту и пошел открывать. На площадке стоял невзрачный, сильно помятый мужик.
- Ну наконец-то. - выдохнул мужик. - Что так долго открываем-то?

- Э... - ответил Сеня и вопросительно посмотрел на гостя.
Вся эта интермедия должна была означать фразу «Великодушно простите, но я почему-то не могу вас вспомнить. Вы не сообщите мне, интеллигентному человеку, во имя чего я отрывался от дивана?»...

– Здравствуйте. Я из фирмы «Репутация». Черный и серый пиар.
– Черный и серый – кто?
– Это предвыборный штаб?
– Да!
– А вы?..
– А я им тут еду готовлю.
– Тетка, позови кого-нибудь грамотного, только быстро.
– Павел Игнатьевич, к вам пришли!..

Вчера три жабы подстерегли в парке Дюймовочку и лишили ее изюминки.

Бабки села Зайки испекли самый большой в мире колобок. Для его приготовления было отскреблено 150 сусеков, а в более чем сотне амбаров сейчас хоть колобком покати.

Министерство природных ресурсов ограничило скорость движения по лесу. Теперь колобка, превысившего скорость, имеет законное право съесть инспектор из числа хищных животных, даже не выслушав его оправдательной песенки...

— Министр обороны украл 15 миллиардов?
— Начни с себя! Не воруй!
— 146% голосов при подсчете результатов выборов
— Начни с себя! Не ври!
— Пьяные полицейские дважды в неделю убивают людей?
 — Начни с себя! Води машину осторожнее!..

- Ну, я поскакал! - объявил принц и рванул с места в карьер. Старик облегченно вздохнул и превратился в прекрасную фею. Какое-то время фея с умиленно-удовлетворенным выражением лица наблюдала за скачущим в лес принцем. Затем вдруг нахмурилась, уставилась вдаль, выругалась сквозь зубы и разочаровано побрела в лес. Принц не справился. Конь запнулся о корягу, принц упал, сломал ногу, а на его штанах разошелся шов. Естественно, принц развернулся и поехал домой.

Позже фея с колдуньей узнали, что на всякий случай принцу подобрали невесту из малоизвестных опальных дворян и распустили слух, что ее он и спас.

- Вот гад! - в сердцах сказала фея...

    Наверное, я плохой сын. Вернее всего очень плохой. Злой, не помнящий родства и совершенно не дорожащий родственными чувствами. Года три не был я у бати. А кроме меня туда и придти уже не кому. Грустно сидеть на лавочке и перебирать в голове всех тех, кого по недосмотру рока пережил. Занятие унылое и тягостное. Совесть-сучка подсовывает всё новые и новые доводы в пользу моего окончательного падения. И тут же, словно в насмешку опровергает их занятостью и прочими приличествующими в подобной ситуации атрибутами.