- Убирайтесь все к черту!
- Открывай, Ом, не дури! Через полчаса твой выход!
- Пошли вон! Вы мне надоели! Я ненавижу вас! Оставьте меня в покое!
- Ом! Ом! Открой! Что нам делать с ним?
- Эта тварь хочет сорвать весь концерт, организованный за мои деньги! Мои деньги!
- Где его агент? Где агент я вас спрашиваю?
- Ломаем дверь?

Егор был не настолько пьян, чтобы не догадываться: его банально используют. У баб это бывает - ебутся, чтобы мужику своему насолить. Вот и эта, похоже, из таких.
Она тяжело дышала, расстегивала его куртку, срывала с него свитер, рвала пуговицы на рубашке. Обнажился торс...

- Так. Кто там у нас по списку? - Харон недовольно заглянул в листок. - Роза Люксембург тут?
- Люксембург, Люксембург... - зашумела толпа бледных теней. Перевозчик выжидательно посмотрел на них, вертя в узловатых пальцах тяжелое весло. Тени примолкли. Раздвигая их, из толпы выбрался женский призрак.
- Это я...
- Ага, - Харон черкнул обломанным ногтем в списке, - есть. В лодку. Следующая! Клара Цеткин здесь?

..он отчаянно голодал, видимо, недоумевая от возникавшего время от времени этого его состояния. Как псу, выращенному и воспитанному по какому-то особому алгоритму, очевидно, не предполагающему каких-либо забот о пропитании, ему была неведома такая простая для любой дворняги вещь, что не съеденное сегодня можно запасти на завтра, припрятав или закопав. Так что, пока я находился в деревне, с Чин-Чином пировали окрестные вороны и полевки. Но наступал новый день, с ним - унизительные и безрезультатные рыскания по пустым дворам. Темными вечерами Чингисхан просто ложился в снег, шумно вздыхая, когда поземка лезла в нос. И можно было только догадываться, что происходило в его башке...

У каждого мужчины должен быть свой крючок. Я не про хуй сейчас. Хуй-то как раз должен быть прямым, как корабельная сосна. Мне так кажется. Я про тот самый крючок, на который ловятся золотые рыбки разных мастей…

С давних времен я люблю фильмы Квентина Тарантино. Очень близки они мне по духу. Жёсткая ирония, доведенная до полного абсурда и ярчайшего гротеска. Визуальный китч, противопоставляемый здравомыслию. «Криминальное чтиво» и «От заката до рассвета» я могу цитировать бесконечно. Но всех, конечно, переплюнул «Убить Билла». Несколько лет назад это и был мой крючок...

- Н-не пойду... н-не п-пойду я... дядя Вася... ст-трашно мне... - заикаясь, бормотал он, и отмахивался рукой, пальцы которой то ли были сложены в щепоть, как для крестного знамения, то ли просто скрючились от страха.
- Та-ак... - Мирошниченко снова скинул сумку с плеча и уронил ее, тяжело и глухо брякнувшую, на бетонный пол бойлерной. Он подошел к Сереге и крепко, точно в тисках, сжал его бледное и мокрое лицо между своих огромных и заскорузлых ладоней. - Это что еще за слова?
- Так там же это... дядя Вася... там же того...
- Этого, того! - передразнил его старый сантехник. - Ну, чего там, а, Сережка? Чего ты мекаешь? Говори нормально, ты мужик или так, поссать вышел, а?
Беляев несколько раз хрипло и глубоко вздохнул и, немного успокоившись, показал сведенными пальцами на дверь.
- Там же...

Ровно в девять часов воскресного утра у Леонида Васильчикова зачесался член. И не просто зачесался, как имеет обыкновение чесаться в неподходящих случаях, например, нос, а зачесался с большой буквы. С очень большой буквы. Васильчиков с тихим стоном, дабы не разбудить жену Алёну, подорвался в ванную комнату и, запершись, оттянул резинку семейных трусов.

Знакомый с детства орган мирно висел там, где ему и положено, и ничем не отличался от своего обычного состояния, то есть был свеж, упитан и в меру румян.

Чесался самый кончик, но как ни всматривался в свою плоть Васильчиков, заметить что либо необычное ему так и не удалось. Кончик как кончик. НО!...

Если слышишь, то слушай. Здесь сухо и душно. Пять сторон света сплошь шероховатые. Одна только ровная; вся в трещинах, как моё лицо. Всегда горит тусклая лампа, её меняют каждые четыре месяца.
Шесть квадратных метров. Всё намертво пришпилено к стенам и полу. Толчком пользуйся, даже если просто хочешь шума. Мойся в душе до дыр. Смотри в зеркало и ненавидь, презирай, жалей, люби сколь угодно. Попроси показать жёлтые зубы или содержимое ноздрей – увидишь. Захочешь дать по зубам – бей, но помни – либо останешься беззубым, либо сломаешь кулак.
Ты понимаешь? – Понимаешь. – Понимаешь…

...на подоконнике материализовался беспородный, но очень симпатичный котенок. В появлении его не было ничего мистического. Живу я в уютной съемной квартире на первом этаже, форточка у меня всегда открыта. Облупленная железная решетка за окном, возможно, явилась бы препятствием для квартирного вора, но не для крошечного и шустрого зверька.
— Простите, а что это вы делаете? — поинтересовался котенок.
— Салат. Хотите присоединиться к трапезе?
Я вовсе не был шокирован и продолжал спокойно мельчить сельдерей. Если существуют фотографии лох-несского чудовища, а ламы в горах запросто общаются со снежным человеком, стоит ли удивляться говорящему животному!

Язык парня игриво скользнул по Дашиному соску, затем спустился ниже, пощекотав украшение в пупке, затем еще ниже, и… Стоп, машина! Слишком сильно прижавшись лицом к животу девушки, Паша совершил непоправимое.

- Блять! – юноша дернулся и чуть не оторвал себе бровь.

- Что случилось? – пока еще безмятежно спросила Даша.

- Черт, я своим кольцом за твою шнягу в пупке зацепился! – юноша пытался расцепить украшения пальцами, но, не видя объекты, сделать это было затруднительно.

- Дай, я попробую! – девушка потянулась к месту катастрофы, но тут из прихожей раздался зловещий скрежет ключа в замке.

- Блять, муж вернулся! Ему же еще два дня оставалось! Быстро в шкаф!

Осталось осуществить только одну Светкину мечту выйти замуж за крутого парня и жить королевой в собственном особняке в элитном районе Москвы. Для осуществления этой своей мечты Светка познакомилась с Владом. Все было так, как она мечтала дорогие рестораны, подарки. Светка знала, что сразу давать мужикам нельзя. Чем больше ждет, тем сильнее любит- этот принцип из «школы стерв» Светка выучила назубок. И все-таки момент неизбежно наступил. Они с Владом остались вдвоем у него дома.
Поцелуй, легкий едва различимый, потом сильнее, до комнаты с кроватью, они добрались в нижнем белье.Светик сладко целовала Влада в губы, а её рука тем временем проскользнула ему в трусы и нежно обхватила член. Опустившись на колени, девушка припала к его члену губами...

Она лежит на кровати. Приглушенный свет падает на её тело, тени на нем еще сильнее выделяют формы её обнаженной груди. Она сильно волнуется, ей даже неловко, впервые приходится быть обнаженной для кого-то. Кажется еще мгновение, она не выдержит, скажет - стой. Какая тонкая грань между её желаниями и страхом, похотью и невинностью...

Меня раньше уважали. С соседних деревень сводили щенков, чтобы я учил их азам охранного дела. И ведь учил! Намётанный собачий слух может заметить мою школу во многих гавканьях псов в округе. Да и сейчас собаки меня уважают. Вон, Дружок соседский. Как прознал, что немощен я стал, начал мне порнуху показывать. Фильму трёхиксовую. Найдёт где-нибудь сучку, приведёт ко мне, поставит в позицию и давай работать. Глазки прикроет, язык вывалит и старается. Смотрел я как-то и чувствую шевеление между задними лапами. Батюшки! Нешто и я ещё куда гожусь?! Присмотрелся – нет. Мыши моими седыми мудями в волейбол играют. Гавкнул на них, мыши в сторону, а Жучка, от страху видно, защемила всё хозяйство Дружково. Так и ходили парочкой весь вечер. Не ходит ко мне больше Дружок. Да и ладно, всё равно ничего не вижу...

Он не оказывает мне ни малейшего сопротивления, взмах руки -- моей руки -- неоставим как вздох. Я знаю. Он терпелив. Он может притворяться бесконечно: торопиться некуда, в конце концов. Его время настанет. Тогда Он стряхнет меня, словно изветшавшую одежду, и восстанет для своей таящейся во мраке, непостижимой для нас жизни, свидетелем которой мне быть не дано... Но пока хозяин -- я...

- Возьмите пожалуйста, - проговорил мужчина и протянул странную визитную карточку - она всё время менялась - как бы перетекая из одного формата в другой.

"Эфиальт. Покровитель скверных снов. Кошмары, ужасы, видения."

-- Да, да, - скромно проговoрил этот пижон, - так сказать по заказу клиента...Не желаете ли попробовать, в виде рекламной акции - бесплатно.
-- Уважаемый, но кто же будет заказывать кошмары ? - удивился я.

-- Ха, кошмары, - воскликнул экзотический собеседник, - кошмары, мой друг, это неподконтрольные выстрелы подкорки, вчерашний день, можно сказать...а у меня серьёзное дело. Хотите например вариант конца света посмотреть...

-- Да ну, я и так по моему его сейчас наблюдаю, - мрачно заметил я.

Я не стал приводить дела в порядок ( ну какие у меня в самом деле дела если в черепе опухоль величиной с апельсин) и я не стал ничего сообщать своим близким - они ничем не виноваты, зачем им этот кошмарный месяц ожидания – узнают всё post factum; зато я взял кредит на семьдесят тысяч мёртвых президентов и решил просто пожить на Лазурном берегу. Где я так никогда и не сподобился побывать. Ну что ж вот и время нашлось.

....через три дня я сидел в тихом уютном баре на Ruе D’Panour, прямо под терассой своей виллы, снятой без торговли за пять тысяч ворованных долларовских в месяц...

Джонни растерянно хлопал редкими, но длинными ресницами гипнотизируя закрывшуюся за женой дверь. В его взгляде туманилась тоска вселенского масштаба. Такого предательства он не ожидал...

-Верь мне, любимая. Ты так много значишь для меня. Я сделаю для тебя всё. Я люблю тебя больше жизни…

-Опять? Не надоело повторять одно и то же? Ты меня любишь больше жизни?

-Да, любимая. Больше жизни!

-Прыгай с моста!

Через мгновение мужчина уже летел к зеркальной поверхности Темзы, в которой уютно отражались огни фонарей набережной…

Я надену чулочки черные, Я надену короткое платице, Каблучки навострю точеные. Чтобы нравица.Что бы нравица! Покручусь я еблом у зеркала, Расхуярюсь помадой алою, И шанелью себя обделаю, И подмышки кремом побалую. На себя я цацек навешаю, Обосрусь до пят бижутерией! Я такая пиздатая женщина! Сексуальная, мля, мистерия! .....

Вокруг не было ни души. Васькин поднял глаза к небу. С неба падало нечто.
Васькин успел сообразить, что упадет оно прямо перед ним, так что ужин может пострадать. Заслонив собою кефирно-батонный натюрморт, Нил Полуэктович предусмотрительно зажмурился и услышал сочное «шмяк!». Утерев с лица грязь, Васькин посмотрел на нечто и сразу забыл те разнообразные слова, которые хотел высказать...

- Эххх, красота, блять! - выглянув в окошко кабинета, философски вздыхает капитан Бутенко, командир Богом и начальством забытой погранзаставы, расположенной на бескрайних просторах Камчатки.
Истомилась душа капитана. О том ли он мечтал несколько лет назад, когда в парадной форме, с новенькими золотыми лейтенантскими погонами печатал шаг на плацу родного погранучилища. Блестящий офицер, удачная карьера, стремительный взлёт по служебной лестнице, в перспективе должность командующего погранвойсками КГБ СССР, а то и - в самых смелых мечтах — пост САМОГО, Председателя КГБ СССР! Щазззззззз! Жизнь глумливо сунула под нос пресловутую комбинацию из трёх пальцев...

В этот крохотный магазинчик на отшибе его занесло почти случайно. В сауне посоветовали — в перерыве между холодным пивом и сеансом массажа. Старый приятель расписал в красках: так мол и так, товарец недешевый, но своих денег стоит. Вещицы все уникальные и продаются в одном-единственном месте — здесь, в лавчонке под странным названием «Семерка пентаклей». Сходи, мол, Васек, приценись, может, что и глянется...
— Так я вот все-таки чего понять не могу, — задумчиво растопырил пальцы Буров. Разгульные девяностые давно канули в Лету, но кое-какие привычки с тех времен сохранились. — У тебя тут шо — типа волшебного универмага? А ты типа шо — волшебник? Старик, блин, Похабыч?..
— Не думаю, чтобы моя личность имела какое-либо значение, — чуть слышно прошелестел продавец. — Это магазин, а вы клиент. Значение здесь имеют только ваши желания и ваша платежеспособность...

- Ты где была? – строго спросил Литератор. – Я тут жду, волнуюсь..
- Все книжные обзвонил? – хихикнула Муза, выбираясь из под упавшей вешалки. – Всех литераторов оббегал?
- Дура! – надулся Литератор. – Ветреная дура!
- По Сеньке и шапка. – парировала Муза. – Ну что у тебя там? Осень, листва, солнце?
- И мироздание в пупке. – гордо кивнул Литератор.
- Жесть какая. – уважительно сказал Муза. - Абстрагированное созерцание заката мира? Скоро прилетит баллистическая ракета и уравняет в правах всех живущих последнее мгновение? Предающихся разврату и вакханалии? Последний день Помпеи?
- Зачем это? – поморщился Литератор. – Просто сидит человек на веранде и смотрит на закат. И переосмысление всего прожитого...
- Наступает сразу же после того, как ему прилетает в табло жестокая реальность в виде бейсбольной биты! – радостно подхватила Муза...

К тридцaти годaм Aнaстaсия Викторовнa Зaходько решилa, что в жизни сaмое глaвное деньги. И чтобы быть счaстливой и рaдостной нужно иметь очень много денег. Несмотря нa дaлеко не юный возрaст Aнaстaсия Викторовнa остaвaлaсь чрезвычaйно привлекaтельной женщиной, которaя больше всего нa свете любилa свою пизду. Но в последнее время этa любовь стaлa стaлa бессмысленной, безрaдостной и безответной. И скорее всего этот неожидaнный фaкт привёл к тому, что мысль о зaмужестве нa состоятельном мужчине зaполнилa всё прострaнство в прелестной головке Aнaстaсии Викторовны и не дaвaлa ей покоя ни днём, ни ночью. Aнaстaсия Викторовнa стрaдaлa. Избaвить Aнaстaсию Викторовну от стрaдaний и сделaть Aнaстaсию Викторовну рaдостной и счaстливой вызвaлся олигaрх Юрик.

Слава богу средства позволяли. И вместо скромного бракосочетания в Лас Вегасе, как планировал жених, был задуман грандиозный вечер на триста персон в "Распутине" - тупом и понтовитом быдлокабаке для русских богачей.

“Пусть девочка порадуется; у неё такое красивое личико когда она счастлива, никогда не буду её обижать”, – слюняво расчувстовался Юджин, что не было ему свойственно до встречи с Алисой. Он всегда мечтал именно о такой жене – тонкой, ранимой, чувственной и чуть – чуть экзальтированной.

Утром в мою дверь постучала парочка. Первым заговорил мужчина:
- Привет! Я Джон, а она - Мэри.
Мэри: Мы приглашаем тебя с нами целовать жопу Хэнку!
Я: Простите? О чём вы? Кто такой Хэнк и с чего мне целовать его жопу?

- Ты на медкомиссию?
Девушке с такими глазами я не смог соврать.
- Нет, - сказал я. – У меня травма.
- О, - она открыла ротик так, что я сразу вспомнил, где я мужчина...

Однажды в телевизоре появился бледный как смерть Министр Финансов и заявил:
- Финансовый кризис нас не затронет. Потому что. Я вам точно говорю.
Население, знающее толк в заявлениях официальных лиц, выматерилось негромко и отправилось закупать соль,спички и сахар...

Максим открыл рот от ужаса. Крик прервался.
Вспотели ладони.
Онемел затылок.
Максим не отрываясь смотрел на отброшенное в сторону тело, перекошенное, словно сломанная кукла. И... и ничего не думал. Голова была пуста как футбольный мяч. Ничего, кроме неимоверного удивления и сумасшедшего ужаса.

Марина вышла из своего офиса, вышла на дорогу и подняла руку. Сразу же остановилась тонированная "шестерка" с горбоносым горцем за рулем.

- Куда едим, красавэца,-улыбаясь во весь рот с золотыми зубами через один пробубнил водитель не вынимая сигарету изо рта.

-До Выхино за 300 поедете?- спросила Марина, в душе надеясь, что предложенная сумма покажется чурбану слишком маленькой, и тот не поедет!

-Нэ, красавэца, давай 500 или минет. И домчу с ветерком.

-Да пошол ты нахуй, овцеёб горный. Пусть тебе твоя сестра усатым ртом минет делает...