Да что там говорить – в Тбилиси вам каждый расскажет, что то вино, которое вы там в Москве пьете как грузинское вино, да разве это вино?

Вот дедушка делал вино, так это было настоящее вино, его не стыдно было называть вином, а это разве вино? Договорились. Одно дело, когда вино хулит тот, кто знает в нем толк. Другое – когда о нем рассуждает главный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко. Его имя и в многовинной Аргентине произносят с ужасом, и слава богу, что Онищенко до сих пор не занялся влиянием на здоровье граждан белорусского женского белья – а то бы пал и тиран Лукашенко.
Так или иначе, с вином настолько серьезные проблемы, что президент Грузии Михаил Саакашвили поручил решать задачу поддержания объема продаж министру обороны Ираклию Окруашвили. Решит Окруашвили проблему с вином, поговаривают в Тбилиси,– быть Окруашвили премьер-министром Грузии.
В цифрах проблема грузинского вина выглядит так. В Россию в 2005 году виноделы Грузии продали 50 млн бутылок, не считая продажи грузинских виноматериалов,– они, впрочем, достаточно незначительны. В России при этом выпито, по самым скромным оценкам, не менее 200 млн бутылок вина под торговыми марками, имеющими отношение к грузинскому языку. Некоторая логика в том, что господин Онищенко одновременно с грузинским вином запретил импорт молдавского вина, присутствует: значительная часть околовинного фальсификата имеет в основе некачественный виноград и виноматериалы из Молдавии, хотя немалое участие в производстве этой жидкости аграриев Украины, Магриба и куда более близкого Краснодара.
Разумеется, проблема фальсификации грузинских и молдавских вин в России очень далека от собственно Грузии и Молдавии: просто прикинув транспортные "плечи", можно констатировать, что разливать "паленку" в Подмосковье для бутлегера выгоднее, чем делать это в Гори или Кишиневе и потом тащить бутылки за тридевять земель через все наличествующие кордоны. Запрет на продажу в России вин Молдавии и Грузии – удар для легально экспортирующих в Россию свою продукцию виноделов по цене от $10 бутылка (Грузия) и от $3 (Молдавия). Нелегалам не фокус гонять транзитом цистерны с вином через Украину, выдавать виноматериалы за дружественные венгерские или там узбекские за небольшую мзду, а вместо аляповатых наклеек "Напареули" печатать в тот же цвет этикетки "Хрип монаха", "Храп монаха" или даже "Хобот монаха". Благо в любом привокзальном ларьке этого добра мешками, и нет на него в России санэпидемстанции. А вот легально работающим компаниям, платящим налоги антироссийски настроенным правительствам стран бывшего СССР, такой возможности не предоставляется: думается, в этом и есть вся российская санитарно-геополитическая хитрость.
Понятно, почему Грузия не подает на Россию в суд за хулу ее вина. Напомню, вина Грузии и Молдавии обвиняют в наличии в них незарегистрированных в России пестицидов, которые в России не могут распознать. Невозможно распознать, значит, невозможно доказать, что их там нет, ровно в той же степени, что и невозможно доказать отсутствие в бутылке "Телави" зеленых чертей или компьютерных вирусов.
Первые шаги военного виноторговца Ираклия Окруашвили уже известны, но вряд ли будут плодотворны в краткосрочной перспективе. В ходе визита на Украину министр обороны предложил увеличить поставки именно туда, где своего фальсификата популярных грузинских марок не меньше.
Вторая идея господина Окруашвили – провести в странах Восточной Европы и США кампанию "Пейте грузинское вино, запрещенное в России!" – более интересна, но также зависит от России. В мире есть удачные примеры "антидискриминационных" торговых кампаний – на них, в частности, живет добрая половина тибетских беженцев из КНР. Но такие кампании работают годами и десятилетиями. Вряд ли Грузия может рассчитывать на то, что Россия будет воевать на санитарном фронте годами: такие истории длятся у нас месяцами, затем о них забывают. К тому же господин Онищенко может легко сломать всю кампанию в момент, разрешив ввоз грузинского вина в Россию,– из вредности.