Важнее, однако, другое. В "Ликвидации" все оказывается заемным. Фильм явно ориентируется на сериал "Место встречи изменить нельзя", снятый, кстати сказать, на Одесской киностудии. А главный герой, опер Давид Гоцман, которого неплохо играет Владимир Машков, просто списан с Глеба Жеглова в исполнении Владимира Высоцкого. Основная интрига позаимствована у неплохого украинского сериала "Смерть шпионам": главой одесских бандитов оказывается немецкий резидент, скрывающийся под маской офицера военной контрразведки, ведущего расследование преступлений. Но у украинцев по крайней мере речь шла именно о разветвленной сети немецкой агентуры, которая с помощью разрабатываемого в советском тылу "чудо-оружия" должна повернуть ход войны. Уголовники там были только на подхвате. В "Ликвидации" же кадровый немецкий разведчик во главе послевоенных одесских уголовников смотрится просто нелепо.

Столь же нелепо выглядит и маршал Жуков в исполнении Владимира Меньшова - самодур с выпученными глазами. Тут, кстати сказать, можно усмотреть параллель с богомоловским "Моментом истины". Создатели "Ликвидации" стремятся доказать, что в деле уничтожения бандитов гораздо важнее профессионализм Гоцмана, а не бездумный армейский напор Жукова.

Но больше всего перекличек в фильме с "Одесскими рассказами" Бабеля - прежде всего, конечно, за счет языка, на котором изъясняются персонажи. И это не только раздражает, но смотрится почти кощунственно. В 20-е годы тот язык, на котором говорят герои Бабеля, был для Одессы вполне органичен, тем более что действие "Одесских рассказов" отнесено к дореволюционным временам. У Бабеля одесский говор был художествен, в фильме же он звучит назойливо и фальшиво. Ведь уже к концу 30-х годов еврейское население Одессы было значительно разбавлено за счет украинского крестьянства. После же Холокоста бабелевская Одесса перестала существовать. Хотя город находился в зоне румынской оккупации, немецкие эйнзатцкоманды потрудились там на славу. По оценке израильского мемориального центра "Яд Ва-Шем", примерно 90 тысяч одесских евреев не успели эвакуироваться. Из них около 40 тысяч было расстреляно в октябре 1941 года, вскоре после занятия Одессы германо-румынскими войсками. Подавляющее большинство остальных евреев были уничтожены в декабре 1941 - мае 1942 года. Конечно, кое-кто из одесских евреев уцелел, скрывшись в катакомбах, кое-кто вернулся из эвакуации. Но как особый, неповторимый еврейский мир прежняя Одесса возродиться уже не могла. И бабелевская Одесса в 46-м году, когда происходит действие фильма, смотрится издевательством.

Столь же фальшиво выглядит дружба Гоцмана с вором-карманником Фимой, героем одесского подполья в период оккупации, превратившимся в добросовестного агента угрозыска, но сохранившего уважение уголовного мира. А уж в местном угрозыске он вообще ногой двери открывает. И вся Одесса знает, что Фима работает на уголовку. Нечего и говорить, что в реальной жизни такой ссученный вор не прожил бы и дня. В фильме же его убивают только в конце второй серии.

Что ж, история сейчас становится на телеэкране лишь поводом для детективной интриги в стиле ретро. Но тем, кто с историей знаком, лучше такие фильмы не смотреть, чтобы не расстраиваться.