2009 год — согласно расшифровок центурий Нострадамуса Питером Лори, в этом году наступит Армагеддон. сомнительный конец света.

2010 год — Закончится нефть и мир поглотит война за ресурсы. Еще обещают, что Земля отвернется от Солнца — «где было жарко, там будет лед, большинство животных умрут». Но это будет временный конец света.

Читаем дальше=)

Свадьба – дело серьёзное, к ней нужен особый подход. Сколько девственных влагалищ остаётся с недоумённо открытыми ртами, и плаксиво-вертикально сложенными губками. Сколько слёз утекает канализационными трубами, пока молодой человек наконец-то сделает свой выбор и примет единственно правильное, как ему кажется, решение.

У моей экс-тёщи, которую звать Шурой, есть сын Миша. В плане родства сей инфант террибль является мне шурином. Так я его и зову, Миша Шурин. Миша отслужил срочную на государственной границе, то ли с Монголией, то ли с Чувашией. Пришёл на дембель закалённым и ко всему готовым киномехаником-освободителем.

Бесцельно прошлявшись пару месяцев вольным стрелком по родному городу, Миша понял, так просто ему никто не даст (не такие уж они и дуры) и необходимо принимать волевое решение. Ибо писька, взматеревшая на госслужбе уже с трудом помещалась в штаны, постоянно чего-то хотела и плакалась по ночам. На его счастье, а может быть волей злого рока, в соседнем подъезде его родного дома проживала такая же инфантильная особа. Назовём её Леной...

Когда я зашел в кабинет Шефа, тот деловито рассовывал по карманам портфеля какие-то бумаги.
- Значит так, - заговорил он, перебирая пачку визиток. - Всю предварительную работу я уже провел: свет и тьму создал; твердь земную от воды отделил; траву, деревья и прочую зелень вырастил; птиц, рыб, а также всяких там скотов, гадов и прочих тварей натворил.
Шеф похихикал сам над своим каламбуром (мне смеяться над Его словами по должности не полагается), и продолжил:
- Я завтра на дачу поеду. Далеко, черт, зато хоть в кои-то веки шаббат проведу по-божески: шашлычки там, винишко, травка, грибочки, - Шеф опять похихикал. - В твою задачу, родной, входит поддерживать тут порядок. Химические реакции должны происходить с учетом валентности, яблоки падать на землю, а сила действия равняться силе противодействия. Следи за показаниями приборов: Е всегда должно быть равно произведению эм на це в квадрате, квадрат гипотенузы - сумме квадратов катетов, а значения синуса и косинуса не должны зашкаливать за единицу. Да, и не забывай поддерживать температуру в пределах нормы, а то эти твари такие чувствительные…

Мы зависли за Вислой. Второй час ночи. Пахнет палёным одеялом. Ленивые и убогие речные волны гонят опавшую листву чёрную, оставляя нетронутым отражение звёзд и бутылку водки в холодной ночной воде.
На утро в голове ничего, кроме рифмы: музей-гусей. Хотя, если его посетить… два пьяных польских мужчины, видимо, также желая отметиться в пернатом музее, наивно понадеялись на бесплатную информацию: где тут магазин? Мне не жалко, но, в отличие от польского языка, я не знаком с польской географией (магазин – он же на земле).
- Чего они хотели? - спросила проснувшаяся Оля.
- Спрашивали, где магазин.
- В такую рань и уже?
- По-моему, они ни «уже», а «ещё», - промямлил я и, с тоской подумав о скучающей в реке бутылке, предложил: - чай будешь?...

очень интересные фото...

Николай Иванович вошел в кухню со стопкой свежих газет.
- Что вы, Николай Иванович, себе позволяете такое! – грозно вступила мама.
- А. И вы здесь. – грустно сказал Николай Иванович. – В период кризиса, надо как-то поменьше в гости ходить. Не объедать людей.
Николай Иванович схватил сырую отбивную и начал ее флегматично жевать.
- В кризис с продуктами плохо. – говорил он, чавкая сырым мясом. – Я, конечно, понимаю – мама родная, то-сё.. Но все-таки.
И он сел за стол читать прессу.
- Коля выкинь эту гадость, Коля! – страшно закричала Вера Степановна. – Видеть тебя не могу таким! Давай я тебе Бальзака принесу. А? Коленька?
- Не до Бальзаков сейчас. Разгул коррупции в стране. И демократия под угрозой. – покачал головой Николай Иванович. – Не могу в стороне оставаться. Надо быть в курсе. Иначе – хана и полная несознательность индивидуума.
- Я сейчас! – прошептала Вере Степановне мать. – Отвлеки его пока.
- Что пишут, Коленька? – с участием спросила Вера Степановна. – Там на последней странице гороскоп должен быть. Может...
- Да ты что?! – возмутился Николай Иванович. – Передовица еще не читана, отношение к ней не высказано, анализ не проведен. Не до гороскопов сейчас.
- Не могу тебя видеть таким! – заплакала Вера Степановна. – Может... Может водочки?
- Не пропили еще страну, да. Давай сядем и пропьем. – зло бросил Николай Иванович и углубился в газету...

Старею! Все чаще появляются мысли типа: "Сиськи... Ну и что, сиськи как сиськи..."

далее обе версии...

Сидел сейчас в очереди у нотариуса, боролся со сном. Рядом перебирал свои документы плотно сбитый усатый мужик с сединой в волосах, похожий на боцмана или на шахтёра. Ну, в кожаной куртке, брюках, с большими волосатыми руками, уверенной осанкой и руководительским выражением лица. Представляете типаж.

Внезапно у мужика зазвонил телефон.

— Да, открыта вакансия… Нет, только до тридцати лет… Нет, старше нельзя… До свидания.

Женщина, сидящая на скамейке напротив, укоризненно посмотрела на усатого.

— Напрасно Вы так. На молодёжь серьёзно рассчитывать нельзя — сегодня она здесь, завтра там. Люди старшего поколения должны быть костяком нормальной фирмы. На них можно положиться. Я кадровый работник, знаю, что говорю.

Я начал улыбаться, мужик так и вовсе засмеялся в голос. Потом показал пальцем на свою скулу.

— Видите шрам? В девяносто седьмом году у меня была в Москве небольшая конторка купи-продай. Несколько менеджеров, бухгалтер и два водителя. К сотрудникам я относился как к членам семьи: всегда помогал, поддерживал, если у них какие проблемы были. Платил хорошо, премии выдавал регулярно. Давал отгулы, если им надо было. Думал, что и они ко мне относятся как к родному. Не подведут, если что.

Но вот однажды...

Лет в 14 ко мне в маршрутке пристала стая бухих, но бесконечно реальных пацанов. Их мучил, словно диарея, очень важный и далеко не риторический вопрос. Вернее даже два – «Слы, а Пушкин не твой дед? Гы-гы, с бигудями спишь, братишка?»
Знаете, как я поступил в этой очень важной в жизни каждого 14 летнего парня ситуации? Оооо – я был великолепен. Я был неподражаем. Я затмил легендарного отоларинголога Фельдмана с его всемирно-известным «Хер вам в носоглотку». Я… В общем, я что-то промычал, густо покраснел и вышел на первой попавшейся остановке где-то посреди промзоны...

...на мусорную свалку "Хирия" приехала жительница одного из городов центра Израиля, обратившаяся к работникам свалки с просьбой помочь ей найти выброшенный накануне старый матрас. Как сообщает газета "Едиот Ахронот", женщина решила сделать сюрприз своей матери, и купила ей новый матрас, выбросив при этом старый, на котором та спала больше десяти лет. Увидев новый матрас, мать женщины едва не лишилась сознания, после чего рассказала дочери, что в старом матрасе хранились...

- Привет! Пошли на крышу семнашки залезем, там, говорят, щас гриб будет – а оттуда такой вид что просто офигеть же!
- Да иди ты. Я лучше Сталкера допройти попробую успеть >_>
***
- Как думаешь, после взрыва коровы будут двухголовые?
- Нет, блджад. Они будут мёртвые!
***
- Народ! Полчаса уж прошло, как гриб осел. Где фотоотчоты? Вы что, умерли штоле все?
***
- Зацените фоточки. Жертвы первого взрыва, 18 шт., ~3мб
- Клёвые, но третью и четвёртую перефотошопил – как живые получились.
***
- Люди, хелп, что делать? Моя девушка мне сказала, что она мне даст, но только когда взрыв будет. То есть посмотреть на взрыв не получится. Или так и помру троллем-лжецом-девственником, но глядя на красивый вид. Никак не могу выбрать.
- Бросай свою тян, иди на улицу и спрашивай. Щас найдётся с десяток тех, кто согласится совместить...

Я поинтересовался у господина Володина, намерена ли партия рассмотреть вопрос о президенте Башкирии, который пошел против линии партии, да так, что она сама пошла каким-то пунктиром. Как теперь известно, он считает политическую систему в стране однопартийной, катастрофически уменьшающей шансы на демократию. "На Госдуму стыдно смотреть. Уровень централизации хуже, чем в советские времена",— честно поделился своими наблюдениями с журналистами господин Рахимов.

Я спросил у господина Володина, который сидел ближе всех, что он думает по этому поводу и последуют ли организационные выводы в отношении члена партии, во весь свой рост вставшего у нее на пути.

— Борис Вячеславович, что вы думаете по этому поводу? — уверенно переадресовал этот вопрос господин Володин господину Грызлову.

— А о чем я думаю? — переспросил Борис Грызлов.

— Насчет Рахимова интересуются...

— А,— кивнул господин Грызлов,— понятно. Ну, нужно сначала отношение выяснить.

— Чье к кому? — уточнил я.

— Ну как же...— сказал Борис Грызлов и с уважением посмотрел на пустующее кресло Владимира Путина.

… тихо постучали. Регистратор патентного бюро Леопольд Кашпо вздрогнул, стряхнув с себя полуденную дрему, и привычно произнес: «Входите». Дверь открылась, обнаружив в проеме невысокого субъекта с эмалированным ведром на голове и двумя внушительного вида синими мешками за плечами. «Здравствуйте, Леопольд Ильич,- глухо сказал рот из-под ведра,- меня зовут Антон, я к вам по делу». Регистраторы патентов – видавшие виды люди, привыкшие к разного рода чудачествам изобретателей, однако здесь Леопольд вздрогнул и почувствовал тревожный зуд под ложечкой. Причем, причиной этого зуда были отнюдь не мешки или ведро, а красные надписи на потрепанных джинсах посетителя: на левой штанине было написано «Сделай Шапито, Ах, Кустики» и нарисован трезубец, а на правой – «Отсоси-ка, Брюс, Патагония»...